— И из-за этого потянулось все остальное?
— Из-за этого. А еще из-за моей жадности и нежелания оставить в покое прошлое.
— Вы хотите получить Камни Юпитера.
— Да.
Ребекка отвернулась и выглянула в открытое окно.
— Они у меня.
Жан-Поль чуть не задохнулся от неожиданности.
— Что ты имеешь в виду?
И Ребекка рассказала ему. О том, что нашли они с Там в детстве в комнате Абигейл на Ривьере. О новорожденной Май, вопившей в военном вертолете. О том, что держала их у себя четырнадцать лет в уверенности, что Там собиралась контрабандно ввезти их в Штаты. О вьетнамце, убившем ее из-за этих камней.
Когда она закончила, Жан-Поль потрясенно молчал.
Ребекка посмотрела на него.
— А вы всегда думали, что Камни Юпитера у Абигейл, верно?
Он кивнул, и медленная, тупая, мучительная боль сожаления пронизала его.
— А в ту ночь в Сайгоне… Вы не знали, что камни у Там?
— Нет, — прошептал он. Было почти невозможно разобрать слова. — Должно быть, она обо всем догадалась и стала угрожать Абигейл… — Он замолчал. В горле у него клокотали слезы. — Господи, не надо было мне ничего затевать…
— Вы никого не убили, — сказала Ребекка. — Вы рисковали жизнью, чтобы спасти Там. И вы спасли меня, Май и Джеда. Ведь вы стреляли в Джеда, чтобы тот вьетнамец его не убил?
— Да…
Там, подумал он, прекрасная, упрямая, решительная Там. Все эти годы драгоценные корунды были у нее. Волшебные сапфиры и рубин императрицы Елизаветы. Представляла ли она себе их ценность? Имея Камни Юпитера, она могла бы купить себе новую жизнь в любой стране. Нет, только не Там, спохватился Жан-Поль. В двадцать два года ей нужна была любовь, счастье, жизнь с Квентином. Поэтому она использовала драгоценности как средство добиться желаемого, как доказательство того, что Абигейл — преступница, убийца, погрязшая во лжи женщина.
Жан-Поль будто слышал голос Там: помогите мне, мадам Рид, а я. верну вам Камни Юпитера. Дайте мне Квентина. Дайте жить.
Теперь ему все стало ясно.
Ах, мама, опять я тебя подвел.
Из раздумий его вывела Ребекка. Она спросила:
— А что с вами было после той ночи?
Он объяснил, что Абигейл Рид проникла в Сайгон, чтобы не дать Там и ее ребенку выехать из страны. Поскольку Южный Вьетнам доживал последние дни, у нее не осталось в Сайгоне надежных людей. Но в любом случае Абигейл не могла доверить такое щекотливое дело посторонним. Жан-Поль не догадывался, что она в городе, пока не напал на след наемного убийцы. Понимая, что уже слишком поздно, он пошел за вьетнамцем, но не успел: Там была убита. Жан-Поль сказал наемнику, что его тоже послала Абигейл.
Потом Жан-Поль стал искать ее.
— Я не знал, где она скрывается, — проговорил Жан-Поль каким-то чужим голосом. — Это ставило ее в выгодное положение.
Она выстрелила ему в лицо и бросила умирать в темном переулке.
Жан-Поль очнулся уже в коммунистическом Сайгоне. Лицо было изуродовано. Он трудно, медленно выздоравливал, скрываясь от новых властей. Через полтора года ему удалось с небольшой группой беженцев покинуть Сайгон на утлом суденышке. То было рискованное, изнурительное предприятие, к которому его не подготовили даже годы, проведенные в лагере для военнопленных.
Потом судьба забросила его в Гонолулу, где вновь начались физические испытания: недоедание, обезвоживание организма, инфекции. Несколько месяцев он провел буквально на улице с одной задачей: выжить. Куда ему было до Абигейл Рид. Он видел ее фотографии в журналах, читал о ней в «Уолл-стрит джорнел». Она была недосягаема.
Но ты выжил, твердил он себе. Будь доволен и этим.
И только когда на глаза ему попался «Успех», он узнал, что Ребекка, Джед Слоан и Май все-таки выбрались из Сайгона.
Как глупо, самонадеянно, смешно с его стороны было надеяться, что на сей раз он сумеет заставить Абигейл вернуть ему Камни Юпитера. Он думал, что выведет ее на чистую воду и с Божьей помощью заставит ее отвечать за совершенные преступления по справедливости.
Но у Абигейл, оказывается, давным-давно не было Камней Юпитера.
— Не надо было мне выезжать из Гонолулу, — сказал он Ребекке Блэкберн.
Она улыбнулась ему, проявив трагическое непонимание:
