Как-то вечером, в 1856 году, Жюль весьма любезно принял Эмиля Дезоне «и даже ужинал с ним».
Но вскоре наш адвокат пытается сменить квартиру. Почему? Потому что оказался на важном повороте жизни. Ему исполнилось 28 лет, и холостяцкая жизнь начала его тяготить. Но чтобы жениться на Онорине с ее значительным приданым, молодому человеку надо было обязательно найти место, доходную работу, но такую, которая бы не препятствовала литературным занятиям. Последние он явно предпочитал адвокатской кафедре.
Его будущий шурин Фердинан, очень поднаторевший в финансовой сфере, посоветовал ему стать посредником. Достаточно найти людей, которые доверили бы ему покупку и продажу своих ценных бумаг. Сами бумаги не должны проходить через руки посредника, которому надо только несколько часов в день проводить на Бирже, чтобы быть в курсе дел. Жюль выбирает общество «Эггли» (ул. Прованс, 72), куда приходит довольно часто. Несколько раз в год он заглядывает на Биржу, в это красивое здание с многоколонными портиками, построенное в 1808 — 1826 годах. На площади многочисленные фиакры ожидали выхода банкиров.
Он узнал, что такое «корзина», как следить за максимумами и минимумами ставок, что означают специфические жесты биржевиков. Жюль, его старые и новые друзья имели привычку собираться с правой стороны биржевой колоннады.
Деньги для взноса в «Эггли» ему подарил отец. И — как мы знаем — уже был подписан брачный контракт[4].
Попытаемся теперь посмотреть, как же совершалось бракосочетание. Семейство Девьян, включая Онорину, согласно на брак. Свадьба происходила в Париже 10 января 1857 года. Пышной церемонии не было, пригласили очень немногих, только близких друзей да свидетелей.
Само собой разумеется, в данном случае нам надо быть скромными, не следует спешить к мэрии Третьего округа (нынешнего Второго), на площади Птит-Пер, идущей от улицы Птит-Шан к площади Биржи. Церемония прошла быстро; назвали гражданское состояние жениха, его родителей, его адрес и, получив его согласие, дали расписаться в присутствии свидетелей.
Отправимся теперь к церкви, расположенной на новой улице Сент-Сесиль на месте старой консерватории. Под покровительством императрицы Евгении она была сначала церковью Св. Евгении и только потом сменила патрона, став церковью Св. Евгения. Открыта для богослужения церковь была 27 сентября 1855 года, и можно считать, что этот брак скреплялся здесь одним из первых, если вообще не самым первым.
Большого интереса церковь не представляет, но надо сказать, что построена она была очень быстро, меньше чем за два года.
Мы останемся здесь, чтобы узнать, кроме сведений, уже полученных в мэрии, что оглашения о браке сделаны соответствующим образом, и здесь и в Амьене, что жених и невеста дали свои устные согласия и получили брачное благословение. Акт подписан первым викарием и новобрачными, потом — свидетелями и родственниками. Наконец, эти тринадцать участников собрались в маленьком дешевом ресторанчике — «У Бонфуа», как предлагал Жюль. После десерта папа Пьер прочел стихи в честь Жюля и новой своей дочки, а потом расстались; одни направились к отелю на улице Ришельё, № 46, и Верны и, без сомнения, Девьяны. А молодые, не захотели ли они увидеть ночной Париж? Кто знает!
Возможно, впрочем, они просто поднялись на шестой этаж дома под № 18 на бульваре Пуасоньер, потому что ни у Жюля, ни у помогавшей ему Эжени не было никакой другой квартиры. По условиям найма Жюль должен был оставаться в этом помещении до середины апреля или заплатить неустойку, последнее он и подумывал сделать, хотя оставаться еще на три месяца было экономнее.
В конце апреля 1857 года произошел большой переезд: Онорина добавила свою мебель к вещам Жюля, и семья поселилась на улице Сен-Мартен, в квартале Тампль, недалеко от Консерватории искусств и ремесел.
Потом мы найдем их на бульваре Монмартр, в доме № 54 по проезду Панорамы.
Их сын Мишель увидел свет в доме родителей на бульваре Мажанта, дом № 153, в ночь с 3 на 4 августа 1861 года.
В 1862 году все трое жили на улице Сонье, в доме № 18. В то же самое время они снимали дом № 39 по улице Лафонтена в Огёе, в предместье, впоследствии присоединенном к Парижу. В этом еще деревенском поселке дышалось лучше, а на прогулках можно было любоваться виноградниками.
