До линии берега, обозначенной в озарённом тумане чёрной полосой, оставалось полсотни метров, когда где-то сбоку, рассекая кромешную тьму, вспыхнула молния. Световой луч змеился в обагрённом небе несколько секунд, и рядом с местом, где он соприкасался с землёй, можно было различить движущиеся силуэты. Заблестев в электрическом свете, они казались массивом медных и золотых сочленений, перетекавших в фиолетовом гало, а над ними трепетало то ли облако, то ли чёрная ткань. Когда вспышка опала, рассыпавшись искрами, с её стороны двигалось множество светлых точек. Но они не были подобны трём факелам, тепло освещавшим прибрежную дымку. Точки фосфоресцировали, оставляя за собой множество шлейфов. И казалось, будто это ползёт огромная змея, электрическая чешуя которой тлеет ядовитым газом. От места на берегу эту "змею" отделяло чуть меньше километра.
--
Правее, берите правее, - скомандовал Димитри, - к огням.
Вспышка показалась агрессивной, сродни вторжению. В то время, как три факела не представляли явной угрозы. Чем ближе были точки, тем яростнее руки людей загребали воду. Наконец, первая капсула металлическим лбом чирканула по прибрежной гальке, и вскоре целый хор заскрежетал в подсвеченном тумане.
Каждая капсула оснащалась малоёмкостным десинхронизатором -- пушкой, создающей по траектории выстрела разряженное нейтринное поле. Оружие, проявившее себя при подавлении восстаний на колониях Ганимеда. Всего один взвод государственных войск, вооружённый ими, попав в окружение повстанцев, не только уничтожил противника, но и аннигилировал всю технику и строения, буквально вырвав их из пространства-времени.
- Оружие, - коротко крикнул Димитри.
В плохо слушавшихся отмороженных руках засверкали матовые пластинки излучателей.
--
Огонь по первой же команде.
Димитри подтянул руками по гальке капсулу до упора к берегу, и затаился за бортом, наблюдая.
--
Ничему не верьте, что вне ваших представлений. Код "один пять".
В кодексе Гермеса, который каждый пилот обязан был учить с самого первого курса, этот код означал "всеобщий сбор вокруг ядра с целью удержания внутренней информации", то есть являлся призывом к сосредоточению отряда и переходу на особый тип общения. И хотя всё больше появлялось так называемых "чтецов", которые считывали биополя, буквально копаясь в мыслях, но код "один пять" затрагивал ментальную область лишь косвенно. Все шесть капсул оказались рядом, бок о бок. Экипаж упавшего "Феба" засел в них, как пулемётчики в дзотах.
Их внимание было приковано к двум бугоркам за пылающими на песке факелами. Судя по всему, это были представители здешнего населения, и именно они, эти бугорки, принесли сюда свет.
--
Один шевелится, - тихо произнёс Тибр, - да вон и второй...
Действительно, бугорки зашевелились. Вот один из них завертелся, шаркнул чем-то по песку и вдруг чёрным силуэтом на фоне светлого тумана показалась голова. Бугорок вырастал -- и, хотя глазам верит не хотелось, но то был человек. Он подымался с колен. Второй тоже завертел головой. Они обернулись в сторону, где недавно была вспышка, и откуда теперь, скачкообразно по горам двигался отряд мерцающих точек.
Этих двух можно было принять за детей в виду их низкого роста и резких движений. Они двигались легко, не в пример экипажу Димитри. Те уже ощущали на себе гнёт иной среды: их мучила непрекращающаяся одышка, переходящая в удушье, руки трясло, а в животе разворачивался осьминог.
Двое приблизились к берегу, встали у воды и стали делать непонятные волнообразные жесты. В их силуэтах не читалось опасности, жесты были скорее грациозными, чем грозящими. Один из них подошёл к сосуду, установленному на разостланной простыне, и поднял его над головой, затем поставил и сел, уткнувшись лбом в землю. А второй, чуть погодя, что-то заговорил. Димитри даже показалось, что маленький человек поёт.
--
Очень тепло, - вдруг послышался объёмный голос Боро.
Димитри поглядел в его сторону. Африканца легко было опознать -- в ночи светились его крепкие белые зубы, он улыбался.
--
Что это значит? Боро, ты что-то чувствуешь?
