— Разве ты не переоденешься? — робко спросила сестренка. — Майкл, между прочим, надел чистую рубашку и даже побрызгался одеколоном.
Полина нахмурилась:
— Нет, а зачем? Суббота у меня рабочий день, мистер Марш хотя бы сможет убедиться, что я работаю. — Она недовольно посмотрела на платье младшей сестры, и та виновато покраснела.
— Я… просто мне хотелось красиво выглядеть. Ведь первое впечатление всегда очень важно, не правда ли?
— Первое впечатление он уже получил, — заметила Полина, — я не собираюсь прихорашиваться в его честь.
Он въехал на «ягуаре» прямо на двор конюшни. Майкл ждал у ворот, чтобы сразу открыть их. Услышав звук подъезжающей машины, Полина, чтобы ее не было видно, вошла в двери открытой конюшни. Хлопнула дверца машины, Энтони заговорил с Майклом, и снова девушку поразило, как прекрасно поставлен и модулирован у него голос. Даже Джордж иногда неправильно говорил по-английски. Полина принялась яростно чистить каурую кобылу, прячась за ней. Она чувствовала, что ее сердце бьется слишком сильно, лицо горит, и не могла успокоиться до той минуты, пока не убедилась, что приезжий скрылся в доме, после чего подошла к открытой двери, надеясь, что прохладный воздух освежит ее горевшие щеки.
Майкл вышел во двор и закричал:
— Эй, Лина, он хочет тебя видеть!
— Я не могу сейчас. — Она обернулась, чтобы оседлать кобылу. — Ты же знаешь, что Дрейтонам назначено на одиннадцать, а сейчас уже без пяти — а вот и они!
«Форд» с откидным верхом въехал во двор и остановился рядом с «ягуаром». Подростки, все в безупречных костюмчиках для выездки, стайкой высыпали из него и закричали, что они приехали.
— Слушай, они могут подождать, пока ты хотя бы зайдешь и поздороваешься с ним, — шепнул ей подошедший Майкл.
— Нет, не могут, — вспылила Полина. — Они наши лучшие клиенты. Помоги мне оседлать лошадей.
Пока они спешно седлали шесть лошадей и сажали на них учеников, Полину точила лишь одна мысль: как бы поскорее отправиться в путь, не дожидаясь, когда Энтони выйдет искать ее. Поставив младшего в компании, десятилетнего всадника, впереди колонны, девушка вскочила на гнедую кобылу — на учебные прогулки она никогда не брала Пегаса — и вывела всю кавалькаду через боковые ворота, которые Майкл открыл им, и только тут вздохнула с облегчением. Ей удалось избежать встречи с ним.
Но нужно было возвращаться. Через положенный час, в течение которого она подстегивала самых робких и осаживала слишком бойких, они вернулись домой, девушка, нервничая, невольно осматривала сад и двор в поисках знакомой фигуры. Она уже пожалела, что поддалась импульсу бежать: конечно, намного разумнее было бы, если бы их первая встреча оказалась уже позади. Как и предлагал брат, ей не следовало уезжать так спешно. А теперь это испытание все еще впереди. Майкл должен был ждать во дворе, чтобы помочь расседлать коней, но его не было. С помощью более опытных учеников Полина завела в конюшню всех лошадей и привязала в стойлах. Семейство Дрейтонов отчалило в своем «форде» сразу после обычной процедуры заказа следующего урока и оплаты за прошедший. Полина сунула деньги в карман, надеясь, что потом вспомнит, кто ей платил, и постаралась запомнить дату и время оплаты. Она уже направилась к дому, как вдруг из-за угла появился мотоцикл и вылетел на середину двора. Две некрасивые девушки, сестры Фрейзерс, которые очень пикантно выглядели в штанах для верховой езды и в вельветовых кепочках, были ученицами Майкла. Но брат не предупреждал, что они должны приехать, и Полина догадалась, что он вообще о них забыл. Она заторопилась в дом на поиски. Тетя Марион сказала ей, что Майкл в офисе; офис, святая святых их отца, был намного меньше, чем две остальные комнаты в передней части дома. В нем стояли два потертых кожаных кресла, большой письменный стол, еще один маленький столик, а на стенах висели спортивные литографии. Полина распахнула дверь и разгневанная, не в силах поверить своим глазам, остановилась как вкопанная. Письменный стол, который теперь принадлежал ей, был освобожден от бумаг, на нем стояло несколько бутылок, Энтони и Майкл развалились в креслах перед огнем, который горел в небольшом камине, оба держали по высокому бокалу и плавали в клубах сизого дыма. Герцогиня, предательница, лежала положив голову на колено Энтони и обожающе смотрела на него, но самым оскорбительным для Полины было то, что на коленях у них лежали раскрытыми ее драгоценные бухгалтерские книги, и оба покатывались от хохота, явно над ее записями.
