Речь Магуса потекла привычно и плавно, как, бывало, на сборище этого самого союза.
— Мои верительные грамоты подписаны Председателем союза, достопочтенным магом Гринбергом, да продлятся дни его председательства. Он шлет вашему городу искренние пожелания мира, благоденствия и процветания, а также…
— К делу.
Голос вампира был сухим и чуть заметно охрипшим.
Магус вежливо склонил голову.
— Я уполномочен советом магов предложить вашему народу создать военный союз для совместной борьбы против хаоситов.
Сказанное не было неожиданностью ни для Йорна, ни, естественно, для самого Магуса, тем не менее, он вздрогнул, и…
То ли ему показалось, то и на самом деле черные провалы вампирских глаз на мгновение осветились.
Показалось.
Нечему там светиться. Там и глаз полноценных-то нет.
По крайней мере, в том экземпляре, которого они препарировали, точно не было.
— …несмотря на некоторые разногласия между нами, нет никаких причин которые помешали бы нам объединить усилия против действительно общего врага, против врага всего существующего порядка, всего сущего, и даже, не побоюсь этого слова, всего мироздания. Вы, конечно, поняли, что я говорю о хаоситах. Все наши так называемые разногласия несущественны по сравнению опасностью, надвигающейся с востока. Хаоситы…
— К делу.
— Простите, владыка Йорн… привык.
Магус глотнул слюну и моментально переключился.
— Совместные боевые действия. Освобожденные от хаоситов территории будут разделены в соответствии с выработанным протоколом. Трофейные технологии будут изучены экспертами совместно и разделены сообразно возможности использования. Все.
— Будем думать. Результат — завтра. Анастас…
Анастас бесшумно возник рядом.
— …покажет, где разместиться. Соблюдай осторожность. Наши граждане слегка… возбуждены. А инциденты несвоевременны.
Йорн кивнул — очевидно, давая понять, что аудиенция закончена.
— Ну как?
Анастас выглядел бодро и даже будто бы весело.
— Наша еда тебе вряд ли придется по вкусу…
Надо же, у труповодов, оказывается, есть чувство юмора! Или он это серьезно?
— Но для такой важной персоны, мы, конечно, чего-нибудь раздобудем. Есть кой-какие запасы.
Да нет, же, смеется.
Еще бы у них не быть кое-каким запасам. Ограбили, сволочи, почитай целую страну. То есть, не ограбили, конечно — а грабят! Непрерывно и непрестанно, денно и нощно… кстати, о ночи.
— …и с комнатой проблем нет… единственно, что я бы рекомендовал запереть дверь покрепче, и никому, кроме меня не открывать. А то мало ли…
Да уж. Его «мало ли» малым вряд ли окажется.
— Девку хочешь?
И тут-то Магус, уже привыкший, казалось бы, ко всему, чуть не споткнулся.
— Девку? Вашу?
Спотыкаться пришлось еще раз — Анастас засмеялся.
— Можно, конечно, и нашу… Может, даже понравится.
— А какие еще есть?
— А что, мало?
Ну вот. Мало того, что сведений не получил, еще и врага насторожил.
Что в таких случаях говорил Гринберг?
— Слушай, Анастас… мы с тобой, в конце концов, несколько дней вместе ехали… давай праздник устроим, что ли? По случаю успешного прибытия. Тащи девок, ваших, наших, выпивку тащи… или чем вы там увлекаетесь… на представительские расходы мне выделили, все равно пропить надо. А?
Некромант посмотрел на него чуть удивленно. Подумал. Кивнул, согнав с затылка жирную муху — Магуса замутило, но вроде бы этом прошло незамеченным.
— А давай!
Девка почему-то оказалась в количестве одной штуки.
— Вторая скоро будет, — заверил Магуса некромант. — Дамы всегда опаздывают.
«А почему тогда первая не опоздала?» — чуть не брякнул Магус, и тут же прикусил язык. С первой все было понятно. Выглядела она свежеотмытой, толькочтопереодетой, и даже чем-то намазанной, и даже пыталась весело улыбаться… однако в глазах бедняжки, на самом дне, прятался ужас.
Скорее всего, девушку просто выдернули из лагеря, отмыли, переодели, намазали и предложили два варианта, на выбор:
а) она идет на встречу с важной персоной, ведет себя понятливо и раскованно, и так, чтобы персона осталась довольной либо
б) девушку прямо сейчас направляют в переработку, или куда похуже.
Девушку звали Людмилой, и всем своим видом она выражала желание отдаться прямо здесь и сейчас, и получить от этого океан удовольствия. На сцене какого-нибудь провинциального театра ее, возможно, и оценили бы. В областном центре, может, лениво бы и похлопали, но столице — немедленно бы освистали. Хреновая из нее была актриса.
