Маргарита Дугина. — Маргарита перешла к собственному представлению. — Вела все направления, сейчас занимаюсь общей безопасностью. В отсутствие Марка замещаю его. Имею право на ношение оружия. Резка, напориста, откровенна, обладаю хорошей реакцией. Недостатков нет. Одинока, — добавила она с издевательской усмешкой.
Марк Содомский. — Маргарита прищурила один глаз. — Начальник нашей конторки. Умен, быстр, практически неуязвим. Раздражителен. Я бы даже сказала, почти непереносим. Отличный специалист. Занимается общим анализом, координацией. Размышлениями.
— Остальные, выходит, размышлениями не занимаются? — с трудом справился с непослушным языком Дорожкин.
— Остальные, — она выпустила клуб дыма в лицо Дорожкину, — работают. Тебе будет поручено криминальное направление. Преступления против личности, кражи, грабежи и все прочее. Полистай УК, пригодится.
— Еще что полистать? — осторожно проговорил Дорожкин. — Может быть, мне на какие-нибудь курсы?
— Курсистки тут не нужны, — отчеканила, поднимаясь, Маргарита, открыла сумочку и бросила перед Дорожкиным пачку тысячных. — Это за первый месяц. Твои пятьдесят. И хватит зарабатывать гастрит в ремеслухе. Рекомендую кафе «Норд-вест». Крепкого горячительного, вроде водки или виски, днем не подают, зато горячим кормят как надо. И недорого. А учиться будешь по ходу. Станет трудно, помогу. Но лучше бы тебе справляться самому. Рабочее место твое здесь до тех пор, пока не придется куда-то поехать. Велосипеды внизу. Твой — черный, у крайнего турникета. Если что пойдет не так, дежурка откликается на телефон «ноль два». Таксофоны в городе все местные, но зато бесплатные. Все ясно?
— Ничего не ясно, — признался Дорожкин и торопливо добавил: — Пока.
— Пока, — помахала изящной ручкой перед носом Дорожкина Маргарита. — Удостоверение и рабочую папку получишь у Кашина. Картотека на жителей города в конце коридора. Ключ у Марка. Если Марка нет — в дежурке. Все. Начали. И запомни, чудес не бывает.
Кашин долго вертел в руках паспорт Дорожкина, потом бросил его тому в руки и достал из ящика стола красную книжечку.
— Паспорт спрячь. Здесь он тебе не пригодится. У нас тут паспорта не в ходу. У горожан временные удостоверения личности по форме № 2П с фотографией анфас. Без головного убора и без уголка. Черно-белая, три на четыре. Инструктаж прошел?
— Прошел, — ответил Дорожкин, прикидывая, стоит ли отвечать крепкому поджарому мужичку, майорские погоны которого были пристегнуты не к форменному кителю, а к подбитой ватином клетчатой ковбойской рубашке, «так точно» или обойтись развязным «а то»?
— Прошел — значит, работай. Вот, держи.
Кашин наклонился, покопался у себя под столом, зазвенел пустыми бутылками, что-то разбил, помянул черта, но наконец извлек покрытую пылью папку. Вытащил из кармана скомканный носовой платок, чихнул, вытер платком нос, а затем им же протер и картон и вооружился изгрызенным карандашом.
— Дорожкин или Дорошкин?
— Всегда через «ж», — предупредил Дорожкин. И на всякий случай добавил: — Я о фамилии.
— «Рабочая папка инспектора Дорожкина», — прочитал Кашин через минуту карандашную строчку и подмигнул новоиспеченному хозяину папки. — Работает просто: открываешь и читаешь, что написано. Если надпись, скажем так, после выполнения тобой служебных обязанностей стерлась, значит, ты — молодец и можешь ждать следующей надписи. Если не стерлась, продолжаешь исполнять. Понятно?
— Новая технология? — не понял Дорожкин.
— Старая, но надежная. — Кашин открыл папку и вытаращил глаза: — Ого. Вовремя. Двигай в деревню. Был уже? Не был? Центральная улица называется улицей Тараса Бульбы. От нее отходят три отростка. Слева улица Остапа Бульбы, по центру улица Андрия Бульбы, а вот как раз за запрудой — Ляховская. Или Паночкина, это уж кому как. Через Яблоневый мост, кстати, быстрее будет. Как раз у твоего дома.
— Что случилось-то? — не понял Дорожкин.
— Похищение, — мрачно объяснил Кашин.
— Человека? — вытаращил глаза Дорожкин.
— Еще чего, — размашисто перекрестился и три раза плюнул на пол Кашин. — Коровы. Найдешь дом номер девять, потерпевшая Марфа Зосимовна Шепелева. Там все и узнаешь.
