Ее пальцы осторожно коснулись каменно-холодного тела мужчины. Ладони сделались липкими от крови. Джайна опустилась на колени и поняла, что и пол вокруг него был залит застывшей кровью. Джайна водила руками по его пропитанной кровью одежде. Сердцебиения не было.
Она хотела перевернуть его на спину, но окаменевшее тело было невероятно тяжелым. Сделав усилие, она все же перевернула его, и сама, потеряв опору на скользком от крови полу, упала ему на грудь. Его кожа больше не полыхала привычным, обволакивающим жаром.
Джайна силилась в темноте разглядеть его лицо, но не могла. Девушка попыталась разорвать его пропитанную кровью рубашку. Белое каменное тело, с рельефными плечами пугало холодом.
Но на его груди не было ни единого следа от десятка выпущенных в него пуль!
Джайна облизнула губы и, задержав дыхание, приблизилась к его губам. Теплое, прерывистое дыхание едва улавливалось, но она с облегчением вздохнула. Ее страх растворился в секундной радости, что он жив. Тогда же мужчина резко распахнул глаза и, рывком, сел. Его застывшее лицо не меняло выражения, залитое кровью тело пугало до невозможности, и Джайна вспомнила, что сама же заперла дверь изнутри. Страх снова вернулся и парализовал ее, девушка осталась сидеть непозволительно близко к нему, понимая, что одним движением он способен убить ее.
— Зачем ты здесь? — Чужим, злым голосом спросил он.
Все, что она хотела сказать ему, исчезло разом из ее сознания. Она помнила только, что Ульма в чем-то убеждала ее и она почти поверила ей. Наивная дворфийка говорила, что читает его мысли, и они полны раскаяния.
— Какая нелегкая принесла тебя, держалась бы подальше…
— Я сама пришла, — холодно ответила она.
— Кто же тебя теперь спасать будет?
— Сама за себя постою, — с жаром сказала девушка.
— Убирайся, пока цела! — закричал он, замахиваясь.
Джайна, блеснула вспышкой молнии, и оказалась с другой стороны. На применение магии отреагировали браслеты, и ее запястья вспыхнули огнем. Он развернулся, и Джайна готова была поклясться, что вены на его руках вспыхнули пламенем. Струйки огня вились по его широкой руке к ладони, расплываясь тонкими нитями по пальцам. Проследив за ее взглядом, он одной рукой разорвал остатки рубашки и скинул ее на пол.
Огненные вены обвивали его торс, собираясь в широкие реки лавы на шее. С левой стороны груди пульсировало огненное сердце, волнами направляя потоки огня по телу. От него вновь исходил зловещий жар.
— Убирайся, — повторил он. — Я цел и невредим, и в твоей жалости не нуждаюсь.
Она молчала, не сводя решительного взгляда.
— Прочь!
Она разгадала его намерение кинуться к ней, потому снова использовала магию мгновенного перемещения. Но и он просчитал ее действия. И когда, мигнув, она появилась в другом углу, он был уже там, сжимая ее горевшие из-за браслетов запястья.
— Зачем? — шипел он. — Зачем ты играешь со мной? Я сильнее тебя в разы. Думаешь, я не смогу, — он сильнее вжал ее в стену, обжигая дыханием, — убить тебя?
Джайна попыталась переместиться, но он вновь разгадал ее желание и сильнее сдавил и без того безумно ноющее запястье, отчего она с криком схватилась за его плечо, почти повиснув на нем.
— Нет, — отдышавшись, сказала она. — Не сможешь.
— Смерть мое второе имя.
— Я знаю. Но сейчас ты не убьешь меня. Может быть, гораздо позже, но не сейчас.
— Почему?
— Я знаю, как нам выбраться отсюда. Разве ты не хочешь в Азерот?
Его самодовольная улыбка дрогнула. Азерот… Мир, навеки покинутый им. Мир, видевший его истинное лицо и его предательство.
— За мое возвращение тебя возненавидит каждый, живущий в Азероте, — ответил он. — Может быть, даже проклянут на многие поколения вперед. Разве ты хочешь этого?
— Мне все равно.
— Я плохо на тебя влияю. Ярая противница войн, остановившая нашествие демонов Пылающего Легиона, собирается привести в прекрасный мир Азерота Древнее Зло. И не видит в этом ничего ужасного.
— Когда-то давно я сделала свой выбор. Я встала на сторону добра, которое, как оказалось, неспособно прогибаться под условности и обстоятельства. Я потеряла все, что могла бы иметь, но не преступила через добродетель и совесть. Я осталась чиста, а кто-то близкий мне вырезал целый город. Я не могла поддержать это решение и потому просто ушла. Да, у меня было много отговорок: я уплыла в Калимдор, спасала Древо Жизни, осваивала новые земли, но только теперь, когда бессонница стерла границу между вчера и завтра, оставив длинное, нескончаемое сегодня, я подумала — а что было бы, если б я осталась? Осталась бы и вместе с другими убивала невинных, но зараженных чумой людей, у которых итак не было ни единого шанса на спасение?
