— Это уже не первый год, — сказал Абдул. — Не о чем волноваться.
Амортизаторы тоже были не в лучшем состоянии, и на каждом самом маленьком ухабе их безжалостно подбрасывало. Но Абдул весело заметил:
— Все лучше, чем пешком.
— Может, я поведу немного?
— Потом, если я устану. Лучше вздремни. Когда доберемся к дяде, может, допоздна лечь не удастся.
— Со мной все в порядке. Ты знаешь, что двигатель стучит?
— Стучит? А, ты про это слабое тиканье? Чепуха, поверь мне. Махмуд хорошо разбирается в машинах, и эта у него отлажена как часы. Может, не как наручные, но как надежный будильник. Пожалуй, она идет не так тихо и мягко, как ты привык; но всегда заводится, и всегда едет.
— Да, пожалуй… И довольно мало берет, как я посмотрю. Едем уже больше часа, а стрелка и не пошевелилась.
Абдул усмехнулся.
— Датчик не работает. Она вообще не шевелится.
— Тогда откуда ты знаешь, когда нужно заправиться?
— Махмуд знает. Он ее заправляет. Ни разу не было, чтобы кончился бензин. Он сказал, что горючего хватит до самого дома.
— А где он живет, твой дядя?
— На севере, в Галилее. Недалеко от границы, — беспечно добавил он.
— Я имею в виду, в каком-то городе или…
— Там, в тех краях, только несколько маленьких деревень. Я уверен, что ты никогда о них не слышал.
— Он живет в деревне?
— У него дом в деревне, несколько домов, но живет он на своей ферме, в стороне. И едем мы на ферму.
— Ты хорошо знаешь дорогу?
— О! — Абдул выразительно пожал плечами.
— А ты уверен, что мне будут рады? Я хочу сказать, он же не знает о моем приезде.
— Ты не знаешь арабского гостеприимства, Рой. Я его племянник. У нас это значит больше, чем у вас. Это значит, что я из его семьи — как сын. А ты — мой друг. Его дом как мой, и если я приглашаю тебя, это то же самое, как если бы тебя пригласил он. Ты понял?
— Пожалуй. — Он откинулся на сиденье и посмотрел через ветровое стекло на яркие звезды в совершенно черном небе. — А он не скажет, что я здесь? Я имею в виду…
— Я знаю, что ты имеешь в виду, Рой. Кому? Полиции? Даже если он узнает, что они тобой интересуются и что ты скрываешься от них, ты в полной безопасности. Ты гость, а гость — это свято.
— Это хорошо. А к тому времени, когда мы вернемся, отец уже все уладит…
— Я уверен, что все образуется. — Он взглянул на спутника.
— Рой? — тихо позвал он. Ответом было только сонное бормотание. Абдул улыбнулся. Он взглянул еще пару раз, но Рой спал как убитый.
Он проснулся от удара, машина остановилась как об стену. Его отбросило к двери и обратно на сиденье.
— Что… что случилось? Мы уже там?
— Мы в канаве, — сказал Абдул. — И у нас кончился бензин.
— Но…
— Не страшно, Рой. Мы почти на месте. Вообще-то мы на краю владений моего дяди — на дальнем краю. Последний кусок пройдем пешком. И жалеть-то не о чем, потому что отсюда дорога — это дорога? — колея по грунтовке — уходит в сторону и потом делает петлю. Мы пойдем напрямик через лес…
— А что будет с машиной? — ворчал Рой, выбираясь наружу.
— Я попрошу дядю притащить ее упряжкой мулов. Здесь с ней все будет в порядке. Давай за мной. — Он нырнул в заросли бамбука.
— Ты знаешь, куда идти?
— Да, конечно, но говори тише, Рой. Кто-нибудь из дядиных людей может подумать, что мы посягаем на его частную собственность.
— Да, в общем… лучше бы ты позвонил им, — сказал он, с трудом пробираясь за смутной фигурой. Он все еще не совсем проснулся и спотыкался на каменистой и неровной земле.
Внезапно сбоку раздался крик:
— Стой!
Рой застыл на месте, но Абдул побежал.
— Сюда, Рой. Беги. Беги.
Раздался выстрел, и он увидел, что Абдул пошатнулся и упал.
