— Так оно и есть, по всей вероятности.
— Но я его отец.
— Биологически. Ваш сын обращается с вами, как с посторонним, потому что вы для него — посторонний.
Они остановились на краю тротуара перед светофором. Перейдя улицу, Стедман продолжал.
— А что прикажете делать? Я вижу, что он делает всякие глупости. Неужели я должен смотреть, как он делает ошибки, и не вмешиваться? Насколько я сумел выяснить, все его друзья в университете — арабы. Когда я предлагаю ему подружиться с кем-нибудь из еврейских студентов и говорю, что его нынешние знакомства неразумны или даже опасны, он только сердится на меня.
— Точно так же, как сердились бы вы, если бы он отважился покритиковать ваших друзей.
— Есть разница.
— На самом деле, не такая уж и большая, а в его глазах — и вообще никакой. — Рабби пожал плечами.
— И каков ответ?
— Никакого, по крайней мере, того, на который вы надеетесь. Если вы будете относиться к нему, как к чужому, как к молодому человеку, которого вы встретили случайно, но на которого у вас нет никаких прав, через некоторое время вы смогли бы стать друзьями.
Стедман протянул к рабби руки, как бы умоляя понять.
— Но я хочу помочь ему. Я хочу помочь ему устроить жизнь, повлиять на него, направить на верный путь.
— Вот как друг вы и смогли бы.
Рабби видел, что Стедман разочарован, что его совет вряд ли пришелся. Они шли по тихому кварталу, и вдруг Стедман схватил его за руку.
— Вот где можно найти ответ.
Рабби поглядел вокруг, но не увидел ничего необычного.
— Вон вывеска: МИМАВЕТ, БРОКЕРСКАЯ КОНТОРА. Когда я только приехал, я сказал Рою, что собираюсь купить машину для поездок по стране, и предложил ему пойти со мной, чтобы выбрать какую-нибудь. Он страшно заинтересовался.
— Вы думаете, что автомобиль поможет?
— Рабби, если вы не знаете, как дети относятся к машинам, вы не знает детей. Вы не против, если мы остановимся на минутку? Я видел их рекламу в газетах, хочу взглянуть, что они предлагают.
Это была мастерская по ремонту, несколько выпотрошенных автомобилей ждали своей очереди. В одном углу, возле окна, стоял матово окрашенный стол, заваленный грязными газетами, в деревянном держателе стояла картонка: МИМАВЕТ, БРОКЕРСКАЯ КОНТОРА. Подошел пожилой бородатый механик.
— Мистер Мимавет?
Механик ткнул пальцем в стол.
— Вам нужна контора Мимавета? Вот она. — Он ткнул еще раз. — Мимавета нет. Он немного приболел.
— А, это его место? Я могу поговорить с кем-нибудь еще?
— Нет. У нас нет дел с Мимаветом, он только арендует стол.
— Вот как. — Стедман был разочарован.
— Вы по поводу машины, наверное? Покупка или продажа?
— Меня интересует покупка, но…
— Так идите к нему домой. Это нормально. Он и здоровый иногда по нескольку дней сидит дома. Его бизнесом дома можно заниматься с таким же успехом, как и здесь.
— Я-то хотел посмотреть, что он предлагает, и…
Механик рассмеялся.
— Он ничего не предлагает. Он работает не так. Вы говорите ему, что вы хотите, и он находит это для вас. Он — сумасшедший старик, но должен сказать, что в машинах он разбирается, и он устроит вам выгодную сделку.
— Он сумасшедший в каком смысле? — спросил рабби. — В том, что устраивает выгодные сделки?
— Ваш молодой друг — шутник, — сказал механик и продолжал. — Он сумасшедший потому, что так устроена его голова. Он много пережил и будет рассказывать вам об этом как заведенный. А кто не пережил, особенно в этой стране? Возьмите хотя бы его имя — Мимавет. «От смерти» — разве нормальный человек выберет такое имя? — Он пожал плечами. — Но он разбирается в машинах, и он честен. Если он продает вам машину, он точно скажет, в каком она состоянии, и можете ему поверить.
— Хорошо, возможно я позвоню ему, — сказал Стедман. — У вас есть его домашний телефон?
— Пока нет. Он переехал в новое место. Есть общественный телефон в подъезде, но я не знаю номера. Но не обязательно звонить заранее. Просто зайдите. Он наверняка будет дома.
— Но он же болен…
— Обыкновенная простуда. Поверьте мне, он не будет против.
— Хорошо…
— Вот, — сказал механик, — записывайте: Мазл Тов-стрит, 1. Это новая улица, идет от Шалом-авеню. Знаете, где Шалом-авеню?
