Мэйсон звонил своему юрисконсульту, другу и коллеге, который, казалось, искренне обрадовался, услышав его голос.
— Мне нужно знать всю подноготную одного человека, который совсем недавно появился в наших краях, — сказал Мэйсон, — но сделать это нужно, соблюдая всю возможную конфиденциальность.
— Ты имеешь в виду все данные о нем как о бизнесмене?
— Сомневаюсь, чтобы он когда-либо был связан с бизнесом. Он перебивается случайными заработками. Это бродяга, у которого были осложнения с полицией по поводу кражи со взломом. Мне хотелось, чтобы все было сделано исподволь и при этом нигде не упоминалось Мое имя. Ты можешь помочь?
— Постараюсь. Дай мне его имя и все возможные подробности.
Мэйсон сообщил все, что мог. Ему претило само имя этого человека, произнеся которое, он снова увидел его черные глаза, смотревшие так пронзительно, словно видели, что было написано мелкими буквами на воротнике его рубашки.
Перед встречей с Роско он собирался предложить ему денег в качестве отступного за то, чтобы он оставил Либби в покое. Вспомнив об этом сейчас, он спросил себя, когда и почему он вдруг понял, что это не сработает и что ему необходимо искать другие пути.
После обеда Либби уже собралась ехать к Сторожке лесника, но Эми остановила ее: у нее разболелась спина, а дома было столько дел. И Либби, прекрасно понимая, в чем дело, была вынуждена остаться дома. Однако ей нужно было встретиться с Адамом. Она позволила ему уйти, не сказав ему ни слова, только потому, что просто потеряла дар речи от всего, что произошло у нее на глазах. Это было как гром среди ясного неба. Она должна все ему объяснить, и он, несомненно, все поймет.
Все пошло прахом. День, который с утра светился солнцем и радостью, сейчас казался таким мрачным и гнетущим, что у нее страшно разболелась голова.
Грэм Мэйсон решил оставить часть работы для дома. В настоящий момент его главной заботой было восстановить доверие Либби. Он понимал, что сегодня утром лишился этого доверия, и проклинал себя за это. Он вел себя глупо, но больше не допустит повторения той же самой ошибки.
Когда дядя Грэй вернулся домой, ужин уже был готов, и Либби встретила его в дверях. Она прошла вместе с ним в гостиную и налила ему выпить. Все было почти так же, как обычно, за исключением того, что сегодня вечером между ними ощущалась некоторая напряженность.
— Ты куда-нибудь собираешься? — спросил дядя.
— Нет, а ты?
— Принес с собой кой-какую работу. — Она никак не прореагировала на это, и он откашлялся. — Либби, дорогая, нам нельзя допустить, чтобы мы стали врагами.
— Мы не были и никогда не будем ими, — ответила она, выдавив из себя улыбку.
— Ты для меня все, что у меня есть в жизни, — продолжал он спокойно.
— Мне жаль, — сказала она. Она сожалела, что не могла успокоить его. Впервые в жизни ей показалось, что он не прав.
— Хорошо. Мы согласились, что каждый остается при своем мнении.
— Да, — ответила она с готовностью. — Пойдем, тебе нужно поужинать. Возьми с собой свой стакан. Сегодня бифштекс с перцем, и, думаю, ты не хочешь, чтобы он испортился?
Он ел бифштекс, не ощущая никакого вкуса, а Либби сидела напротив, и они говорили обо всем, но только не об Адаме Роско.
После ужина Мэйсон поднялся к себе в кабинет, а Либби прошла в гостиную, включила телевизор и сидела перед ним, поджав ноги, в одном из самых больших кресел, делая над собой усилие, чтобы вникнуть в суть происходившего на экране. Головная боль несколько стихла, но продолжала напоминать о себе с тупым постоянством, и она решила, задолго до окончания программы, лечь спать пораньше.
Эми была в гостях, и в доме была такая тишина, словно в нем никого не было. Только Каффа мягко ступал рядом с Либби вдоль холла в направлении к кабинету дяди Грэма.
— Мне лучше пойти спать, я полагаю, — сказала она ему. Он оторвал голову от бумаг, лежавших перед ним на столе. — Почему бы тебе не оставить их до утра? — спросила она. — Разве они не могут подождать всего несколько часов? — Он выглядел гораздо более усталым, чем ей показалось раньше, и она подошла к нему поближе. — Как жаль, что я не могу тебе помочь. Если бы ты только разрешил мне, я могла бы тебе помочь, уверена, что смогла бы.
