Они прекрасно смотрелись вместе, красавица блондинка и элегантный брюнет.
— Ты должна позвонить ей и все рассказать, — сказал Филип.
— Я позвоню.
— Где она?
— В хозяйственном домике. Не хочешь на нее взглянуть? — ехидно поинтересовалась Изольда.
Филип заскрипел зубами от злости.
— Пойду домой, приму душ и переоденусь, — обиженно заявил он. — У тебя достаточно времени, чтобы сделать то же самое.
— Да, пожалуй.
— И избавься от этого монстра.
— Сложновато будет!
— Никаких проблем. Отдай в приют для бездомных животных или отнеси туда, где нашла.
— Хорошо.
Изольда решила задержаться в саду, где в этот час царили мир и покой. Она подошла к своему любимому месту, далеко от дома, и залюбовалась старым орешником, раскинувшимся на фоне красной кирпичной стены.
Под деревом на постаменте стоял мраморный бюст: классически совершенное лицо, высокий лоб, тонкий правильный нос, вьющиеся волосы до плеч… Для Изольды, единственного ребенка в семье, это каменное изваяние стало заветным другом, с которым она делилась секретами. Она провела рукой по белой прохладной поверхности и принялась осторожно очищать мох.
— Чарли, подскажи, что мне делать?
— Отпустите беднягу с миром, — раздался вдруг в ответ мужской голос, и от неожиданности у Изольды подкосились ноги. Она подняла голову и увидела над стеной глаза, озорно блестевшие в тени дерева.
— Кто вы и что здесь делаете? — воскликнула девушка.
— А можно мне спуститься вниз?
Лицо незнакомца производило приятное впечатление.
Изольда пожала плечами.
— Почему бы и нет?
Мужчина тут же с легкостью перелез через стену.
— Позвольте представиться, — сказал он с легким поклоном, — Натан Колман. В настоящее время живу в мансарде у мисс Макшейн.
Поппи Макшейн, хозяйка соседнего дома, действительно иногда пускала жильцов на летние месяцы.
— Красивый, — заметил гость, бросив взгляд на мраморный бюст. — Кем он вам приходится?
— Старый друг. — Изольда рассердилась и смутилась одновременно. — А у вас много друзей, готовых в любое время выслушать вас и дать дельный совет?
— Немного. Вернее, ни одного. Красивое у вас тут местечко!
Вокруг зеленели лужайки с яркими островками цветов и шелестели раскидистые тенистые кроны деревьев. Тишина и спокойствие.
Натан бросил на Изольду восхищенный взгляд. Ничего удивительного: все мужчины реагировали именно таким образом на длинные светлые волосы, высокие скулы и раскосые зеленые глаза юной графини Коссович. Но и ее собеседник заслуживал не менее пристального внимания.
Высокий, стройный, широкоплечий, с темными непослушными волосами и волевым подбородком, он, усмехаясь, бесцеремонно рассматривал девушку. Заметив это, та нахмурилась и спросила:
— Мы встречались раньше?
Натан ответил не сразу:
— Нет, как ни жаль. — В его голосе звучала неуверенность, он будто вспоминал что-то. — А может быть, и встречались, но очень давно, я уже забыл.
— Я тоже, — ответила Изольда, и молодой человек улыбнулся.
— Я вполне мог видеть, как вы приходили в этот сад еще маленькой девочкой и вставали на стул, чтобы поговорить с Чарли.
Так и было. Много лет назад. Изольда невольно улыбнулась, вспомнив, как шептала в мраморное ухо свои детские признания.
— Я часто заходила сюда поболтать с Чарли. Сперва я называла его Шарлоттой, потому что это было мое любимое имя. Но потом, когда мы счистили мох, под ним обнаружились усы.
— Тогда, конечно, Чарли, — кивнув Натан. — А тебя зовут Изольда.
Она не помнила, чтобы успела ему представиться. Поппи, должно быть, рассказала новому жильцу о соседях — графе Иване Коссовиче и его внучке Изольде.
— Сейчас, конечно, я обращаюсь к Чарли за помощью лишь в редких случаях, — смущенно проговорила Изольда.
— Как, например, сегодня? И что за животное у вас поселилось?
Значит, он слышал ее разговор с Филипом. Осталось только признаться.
Изольде казалось, что они знают друг друга сто лет и можно быть откровенной. Правда, Филип не раз говорил ей, что она слишком импульсивна и доверчива.
Стоял жаркий июльский день. Она устроилась на мягкой траве, запрокинула повыше голову, наслаждаясь солнечным теплом. Натан присел рядом, прислонившись к стволу орехового дерева и вытянув ноги.
