Оставалась еще решетка на окне. Ее-то и осмотрел тщательнее всего следователь. Но решетка сидела в пазах стены намертво, и не было никаких признаков, которые указывали бы, что ее кто-то расшатывал, подпиливал или вынимал звенья.
Людвиг Иванович простучал стены и потолок и пядь за пядью осмотрел пол. Дом, конечно, был старый, но никаких тайников, отодвигаемых половиц или скрытого подпола обнаружено не было.
В ящике стола следователь нашел маленькие аптекарские весы, много облаток от лекарств, пустые спичечные коробки, чистые тетради с выдранными листами, фанеру от посылочных ящиков, пенопласт и много других вещей, которые пока ни о чем ему не говорили.
Ползая по полу и подбирая где обрывки шпагата, где волосок или клочок бумажки, он вытащил из-под шкафа кусок тетрадного листа, на котором было написано всего три слога:
Хвостик последней буквы «е» разъехался сантиметров на десять, словно, когда Фимка писал, кто-то у него выхватил лист, так что перо проехало наискосок. Что могли означать эти три слога? «Ма, не беспокойся», или «Ма, не бери», или «Ма, не бегай», или еще что-нибудь? И когда это было написано? Сегодня или давно? И почему оказалось под шкафом? Заметён ли был листок туда нерадивым подметальщиком или его сдуло со стола сквозняком?
Людвиг Иванович бережно положил и этот листок в специальную коробку для экспертизы.
К этому времени прибыла и служебная собака. Ей дали понюхать Фимкины тапочки; собака повертелась, бросилась из дому, но, покрутившись в саду и у туалета, вернулась обратно в Фимкину комнату. Здесь она еще несколько раз понюхала половицы, чихнула и села, глядя на своего командира спокойно, с выражением исполненного долга. Ее попробовали подвести к окну, к решетке, но собака, обнюхав ее, небрежно отвернулась, как бы говоря: «Ничего интересного ложный путь».
Людвиг Иванович вздохнул и, отпустив милиционера с собакой, принялся за опрос соседей.
Глава 5
Показания Матильды Васильевны
Бабоныко сразу же заявила:
— Фимочка был на редкость редкий мальчик. Видимо, поэтому его и выкрали!
Матильда Васильевна смотрела на Людвига Ивановича с живейшим любопытством. На странные ее зеленовато-оранжевые кудерьки была наброшена черная кружевная, с бурыми нитками, косынка.
— Как же его, по-вашему, могли выкрасть?
— А в эту… — небрежно махнула Матильда Васильевна на зарешеченное окно.
Людвиг Иванович с недоверием покачал головой и задал следующий вопрос:
— Расскажите, пожалуйста, пока без собственных предположений, что вы знаете о событиях сегодняшнего утра. Вы понимаете, о каких событиях я говорю?
— Безусловно! Итак, сегодняшнее утро… Нынче утром я была в своем простеньком синем халате с шелковыми отворотами… К сожалению, я была непричесана, так сказать, извините меня за неприятные подробности, в… ну, скажем прямо, в… да, в бигуди.
— Матильда Васильевна, я бы…
— Да-да, я вас понимаю! Поверьте мне, я тоже привыкла следить за собой, но парикмахерская так далеко от нас, а в домашних условиях волосы на бигуди сохнут по пять-шесть часов!
— Минуточку, Матильда Васильевна, я бы хотел услышать о Фиме!
— Но я, по-моему, уже говорила, что это был необыкновенный молодой человек.
— Молодой человек?
— А разве он был стариком? — с вежливо-сдержанной иронией усмехнулась Бабоныко. — Необыкновенный молодой человек!
— Но Фима мальчик!
— А мальчик, по-вашему, не человек?
— Человек, но, я бы сказал, еще маленький!
— А вот в этом я с вами уже никак согласиться не могу. Он не был маленьким человеком — он был великим человеком!
— Великим? Был?
— Если я говорю «был», то потому, что не уверена, вернется ли он к нам. Да-да! Такими умами не разбрасывается ни наша, ни иностранная разведка!
— Да што вы ее слухаете?! — не выдержала за дверью бабушка Тихая, и Людвиг Иванович вынужден был предупредить, что показания свидетелей ни подслушивать, ни прерывать нельзя.
Вынужден он был и Матильду Васильевну попросить не отвлекаться, не пускаться в характеристики и предположения, а просто покороче рассказать, видела ли она утром Фиму и где именно.
— Да! Видела! Конечно, видела! «Вы будете, Фимочка, профессором», сказала я. А он мне: «Это не главное». Скажите, это слова обыкновенного мальчика или необыкновенного молодого человека?
