Ему был необходим контроль. Потеря контроля могла привести к неописуемому ужасу. Девушку заставляли выйти замуж, вырывая дитя из ее тела против воли. Солдатов брали в плен и убивали. Причиной этих ужасов стала его слабость. Трещины в его броне убивали других.
— Мне не нравится, что вы… распоряжаетесь моим временем, не согласовав это со мной.
Хлоя появилась позже, чем он ждал; изгибы ее тела обнимало простое черное платье. В нем не было ничего особенно сексуального. Но то, как оно облегало ее фигуру, ее грудь…
— Я бы извинился, но не за что. Садитесь.
Хлоя медленно подошла к столу, сверкая глазами.
— Если вы хотели со мной поужинать, достаточно было предупредить меня заранее.
— Дело не в том, что я хочу, а в том, что мне нужно с вами кое-что обсудить, — сказал Саид. — Я решил, что удобнее сделать это за ужином.
— О, — моргнула Хлоя. — Ладно.
Она заняла место подальше от него.
— Садитесь ближе.
Она перебралась ближе на один стул.
— Прямо рядом со мной.
Хлоя закатила глаза и встала, обходя стол и занимая место точно напротив.
— И что же мы будем обсуждать?
— Я хочу назначить вам жалованье.
— Мне не нужны ваши деньги.
— Потому что их у вас очень много? — Саид не собирался смягчать выражения. — Не притворяйтесь, что они вам не нужны. Вы сами признались — отчасти поэтому согласились выносить Адена.
— Да. Но я хотела приехать сюда, чтобы заботиться о нем. Я не приму деньги за…
— Пока вы здесь, другой формы занятости у вас нет. Я считаю, что ваши услуги должны оплачиваться. Я открою счет на ваше имя и буду переводить на него столько денег, сколько сочту нужным, хотите вы этого или нет. — Саиду было необходимо, чтобы она приняла деньги. Он хотел сделать ее пребывание здесь понятным для окружающих — и для себя самого.
— Вы всегда такой?
— Всегда. Это одна из наиболее эффективных черт моего характера.
— Одна из самых невыносимых. Хотя до сих пор я только ее и видела. Другие черты характера у вас есть?
— Мне о них неизвестно. Я делаю то, что нужно, Хлоя; такой я человек. Слежу за тем, чтобы все шло как надо, чтобы мой народ и моя семья были в безопасности и ни в чем не нуждались. Поэтому и вы здесь — для благополучия Адена.
— Ладно. Открывайте счет.
— Вы не планируете снимать с него средства?
— Я презираю таких мужчин, как вы, — прошипела Хлоя. — Вы считаете, что можете просто… контролировать. Полностью… Думаете, что можете меня купить. Что можете обладать женщиной лишь потому, что у вас есть власть, статус, сила. Я вижу, что вы за человек. — Она встала, дрожа всем телом.
Саид не понимал, что ее так завело, но подозревал, что дело не просто в приглашении на ужин и требовании принять деньги.
— Человек, который пытается защитить наследие своей семьи?
— Человек, который пытается… демонстрировать свой тестостерон, как… животное, — резко сказала Хлоя.
Можно было пропустить ее слова мимо ушей. Но почему-то они впились ему в душу, как шипы, терзая его гордость. Саид встал, резко отодвинув стул.
— Животное? Таким вы меня видите?
— Вы же притащили меня к себе в логово.
— Я привез вас сюда, — прорычал он, медленно обходя длинный стол, — по вашей просьбе.
Эмоции, накопившиеся за прошлую неделю, угрожали захлестнуть Хлою. Она уже не могла рассуждать рационально. Слишком долго она держала все в себе.
— Не могла же я позволить вам просто забрать его!
— Я же не собирался вырывать его у вас из рук. — Собирался. Они оба это знали.
— Но вы бы его забрали. При первой возможности.
— Так нужно. Вы тут ни при чем. Совершенно. — Голос Саида дрожал от едва сдерживаемого гнева. — Вы всего лишь сосуд.
Лишь один мужчина вызывал у нее такое желание причинить боль, физически напасть на него. Однако она никогда не реализовала животное, хищное желание наброситься на своего отца — слишком хорошо она знала, что он может сделать. Видела, что он может ударить женщину. Не один раз, а столько, что она уже не поднимется.
Но теперь последствия ее не пугали. Она хотела ударить Саида. Причинить ему физическую боль в отместку за его слова. За то, что он считал ее не более чем тетей Адена, хотя она выносила его. Родила его. Да, Аден не ее ребенок, она не имеет на него прав. Но когда это говорил высокомерный и грубый мужчина, Хлоя не могла терпеть.
