— Как вы могли не знать, что ребенок выжил?
Саид сглотнул, глядя на море людей, которые ждали от него объяснений. Холодный пот проступил у него на лбу, катился по спине. Ему доводилось смотреть в холодные глаза смерти без волнения. Но сейчас, перед репортерами, он ощущал, как что-то внутри ломается. Он не умел говорить с публикой. Он вообще не годился в ораторы.
— После смерти моего брата и его жены ситуация была запутанной. В несчастном случае и его последствиях было задействовано много человек, и до нашего сведения не сразу довели тот факт, что супруга шейха прожила достаточно долго, чтобы родить ребенка.
— А это его няня?
— Да, — сказал Саид, глядя в точку на дальней стене и не позволяя себе перевести взгляд на Хлою и на сверток у нее в руках. — Хлоя поступала согласно приказам. Защищала наследника Аттара.
— Настоящая героиня, — сказала журналистка из заднего ряда.
Саид кивнул:
— Хлоя рисковала своей безопасностью, чтобы защитить ребенка. Она действительно героиня.
— А когда наследник сможет занять свое место как правитель? — спросил репортер из дальнего ряда.
Саид стиснул зубы.
— Он должен достичь совершеннолетия.
— Следует ли понимать, что до тех пор вопросами национальной дипломатии занимаетесь вы, шейх? — спросил еще один репортер, известный своей антиправительственной позицией.
— Больше некому, — глухо ответил Саид. — Если других вопросов нет, конференция окончена.
Он подошел к Хлое, взял ее под локоть и вывел из конференц-зала в коридор.
— Охрана проследит, чтобы репортеры еще пятнадцать минут не двигались с места. Не хочу, чтобы они видели, в какое крыло дворца мы идем. — Намеки репортеров не шли у него из головы.
Хлоя посмотрела на него с удивительным спокойствием; удивительным, потому что Саида трясло от ярости, а ее все это как будто не коснулось.
— Вы хорошо разбираетесь в безопасности.
— Это так же остроумно, как если бы я сказал, что вы хорошо разбираетесь в молекулах. Это моя обязанность. Моя сущность.
— Это был комплимент, — сказала она напряженным тоном. — Больше не повторится.
— Мне все равно.
— Вы ужасно раздражаете.
— Вы тоже не идеальны, но что поделаешь.
— Вы… — Щеки у нее порозовели, в глазах заблестел гнев. Саиду это принесло чувство удовлетворенности — то, что она лишилась спокойствия. — Ты такая свинья.
— Вам кажется, что меня это должно волновать. Как будто я могу это изменить. Мне кажется, вы так и не поняли, Хлоя, — я то, что вы видите. — Теперь она расстроена. И это ему нравилось еще меньше, чем ее спокойствие.
— Мне нужно идти заниматься.
— А для меня Малик наверняка нашел новые бумаги на подпись. Полагаю, его веселит мое неудовольствие.
— Мы встретимся сегодня снова?
— Не думаю, — покачал головой Саид. — Вам же не нужно мое общество?
— Не думаю, — ответила она в тон.
— Хорошо, — резко сказал Саид. — Тогда я займусь своими делами, а вы своими.
Саид отвернулся от Хлои, от ее выразительных глаз, и отправился в свой кабинет. Там он чувствовал себя погребенным заживо. Каждый шаг отдавался в его теле болью. Недавно он сказал Хлое, что дворец лучше тюрьмы. Сегодня он не был в этом уверен.
— Так скоро? Но вы обещали мне передышку! — Хлоя сидела за рабочим столом, ее рыжие волосы были стянуты на затылке в пучок, очки в черной оправе прятали глаза.
— Передышку от чего?
— От вашего общества. Я делаю домашние задания.
Она отвернулась от него к компьютеру; но Саид все равно заметил румянец у нее на щеках. Ему понадобилась целая секунда, чтобы понять, что это значит; но тело уже среагировало — кровь вскипела в венах.
Он не должен ничего к ней испытывать. Даже если он попытается что-то сделать, Хлоя просто отморозит ему член своим холодным взглядом. И это странно: она ведь умеет быть остроумной, у нее есть чувство юмора. С Аденом она нежна. Но как только Саид переступал невидимую границу, которую она начертила вокруг себя и маленького принца, Хлоя немедленно атаковала.
