— Извините, мистер Расселл. Мистер Джентри чересчур возбужден. Его дочь замужем за Кларком. Они убежали из дома в Теннесси несколько месяцев тому назад, и с тех пор их никто не видел и ничего о них не слышал. Он очень беспокоится о ней.
Клэнси знал все это, но не собирался показывать вида. В его планы входило поскорее заграбастать вознаграждение и побыстрее смыться, а вовсе не начинать разборки с властями или с Джентри. Пусть лучше Лидия и Кларк сами сообщат ему о смерти его дочери.
Он также притворится, что ничего не знает о драгоценностях. Сегодня ночью он их закопает. Тогда если завтра Лидия сообщит им, что знает про них, то тем самым она только выдаст себя. И тогда песенка Лидии и ее мужа, которого она так обожает, будет спета. На взгляд Клэнси, она с ним далеко еще не расплатилась за все подлости, которые совершила. И теперь-то уж он лично проследит за тем, чтобы маленькая миссис сполна получила все, что ей причитается.
Клэнси, когда хотел, мог быть очень хорошим актером. Он отреагировал так, как не ожидал ни один из его собеседников. Он разразился приступом грубого хохота.
— Он женат на вашей дочери, вот как? Ну уж и не знаю, как вам это сообщить, Джентри, — это имя он произнес подчеркнуто презрительно, — но я выслеживал этого парня за то, что он увел мою бабу. Говорит, она его жена, а не моя, а тот ребенок, который у них, — его, а не мой. Я что-то не видал, чтобы рядом с ним была какая-то другая женщина.
— Мы попусту теряем время, — процедил Джентри, не удостаивая Клэнси взглядом, и обратился к Мейджорсу: — Он явно сам не понимает, что несет. Он пьян.
Тут уж Клэнси перегнулся через весь стол.
— Вы ищете Сонни Кларка, так? Он же — Росс Коулмэн. Ну так вот, он здесь, всего в какой-нибудь миле от города. Я немножко посудачил со своей женщиной сегодня, когда я их засек. Она, кажется, немного пришла в чувство. — Он подмигнул, как бы намекая на что-то непристойное. — Недурная маленькая штучка, да, сэр. Она найдет чем его занять сегодня ночью, пока я приведу блюстителей закона.
Спустя час трое мужчин расстались. Когда Клэнси вышел из отеля и уже не мог их слышать, Джентри обратился к Мейджорсу:
— Не может быть, чтобы вы это говорили серьезно: подождем до утра и пусть он тогда нас проводит!
— Я это говорил совершенно серьезно. Я не собираюсь ничего предпринимать ночью. Он может воспользоваться темнотой и скрыться под покровом ночи.
— Мы застанем его врасплох.
— Мы застанем его врасплох утром. Судя по тому, что нам сообщил Расселл, Кларк ничего не подозревает.
— Он что-то сделал с Викторией, — злобно прошептал Джентри, хотя подслушать его никто не мог — в вестибюле не было никого, кроме спящего за конторкой портье. — Расселл ничего о ней не знает. Вы собираетесь дать Кларку шанс скрыться, так ничего и не узнав о том, где моя дочь? — Голос его стал громче, а вместе с ним сильнее стал него гнев. — Черт меня побери, мне надоела ваша постоянная осторожность. Я не стану ждать до утра. Я отправляюсь сейчас же и…
И в этот самый момент Джентри почувствовал, как какая-то сила развернула его и вдавила в стену. Мейджорс был ниже ростом и слабее, но, несмотря на пенсионный возраст, он оказался проворнее, и к тому же на его стороне был элемент неожиданности. Ему удалось одержать верх.
— Слушайте меня, Джентри. Я уже достаточно терпел вас, ваш нрав и ваши высказывания. Вы платите агентству, так что ладно — приходится вас терпеть. Но вы не будете указывать мне, как я должен выполнять свою работу. Мы сделаем так, как я сказал. Как я сказал. — Чтобы подкрепить смысл сказанного, он сильнее ткнул Джентри в грудь кулаками, сжимавшими лацканы его пиджака. — Так вот, даже если мне придется приковать вас цепями к кровати или позвать шерифа, чтобы засадить вас за решетку по какому-нибудь сфабрикованному обвинению, я сделаю это, но не позволю напасть на Кларка сегодня ночью и тем испортить все дело. Ну так как?
Джентри был страшно зол и раздосадован, что оказался в таком глупом положении. Он заглянул сыщику в глаза и увидел в них такую решимость, какую вряд ли под силу было поколебать даже представителю семьи Джентри.
