— В кардиологию! В нашу районную больницу. Как ее номер? Я забыла, как же ее номер? По нашему участку, в общем.
К счастью, Михаил понял, о каком стационаре идет речь, и быстро нашел больницу. Но ему пришлось изрядно подождать, пока часы пробьют четыре, и в лечебном учреждении разрешат посещение больных.
Степан Слепченко лежал в седьмой палате на втором этаже. Ромашкин вошел в коридор второго этажа и удивился, как переполнена больница. Вдоль стены стояли кровати, на которых в ряд лежали больные с серыми страдающими лицами. Пробираясь по коридору, Мишка старался не смотреть по сторонам и не замечать убогости изношенных тряпок, которые в нынешних больницах употребляют вместо простыней.
— Мужчина, мужчина, — послышался рядом с ним возбужденный шепот.
Он оглянулся и увидел семенящую рядом женщину средних лет.
— Мужчина! Можно я возьму вас под руку? Как будто бы я с вами? — шептала она в смятении.
— Да, пожалуйста! — великодушно согласился Ромашкин. — Вы от кого — то скрываетесь? — дама вызывала сочувствие и казалась беспомощной.
— О, да! От старшей медсестры! Она бежит за мной, — женщина прижалась к Ромашкину и чуть не заплакала.
На весь коридор раздался зычный голос мужеподобной дамы в белом халате:
— Вон она идет, в синей юбке! Держите, держите ее! — старшая медсестра бросилась наперерез парочке и нависла над посетителями своим дородным телом, а две другие женщины в халатах перекрыли дорогу впереди.
— Женщина! Я вас вычислила! Как вам не стыдно?! А вы тоже с ней? — спросила старшая медсестра, напирая тяжелой грудой верхней части тела.
— В каком смысле? — спросил Ромашкин.
— В том самом смысле! Вы к кому пришли?
— К Слепченко!
— А — а! Вот и идите к нему! Идите, идите! У него — то все в порядке! Нам нужна вот она! — она указала презрительным жестом на сжавшуюся посетительницу.
Дама смотрела вокруг потерянным взором, явно не понимая, в чем она провинилась. Она что — то лепетала в свое оправдание, но ее никто не слушал.
— Что здесь происходит? — рассердился Ромашкин. — Что она могла совершить такого, чтобы ее гнали, как зайца на охоте? — спросил возмущенный Мишка.
— Ну, не будем же мы здесь разбираться! При больных! Мы их разбудим! — громким басом заявила медсестра.
— Вы их давно разбудили, — ответил Мишка.
— Если хотите, пойдемте с нами, — сообщила медсестра, не обращая внимания на его реплику. — Пойдемте, пойдемте, посмотрите заодно, как все стараются нас обмануть.
Кортеж из пяти человек проследовал в кабинет. При этом медсестры держали под руку обессилевшую посетительницу. Далее следовал Ромашкин. А замыкала шествие, как городовой, старшая медсестра.
— Вызовите дежурного врача! — приказала она.
— Он уже здесь! — пискнула та, что шла впереди.
— Женщина! — торжественно обратилась к даме в синей юбке старшая. — Как вам не стыдно? Вы обманом положили в больницу своего родственника, а теперь увиливаете от обязанностей?
— Я никого сюда не клала, тем более обманом!
— То есть, как это не клали? А к кому же вы пришли?
— К Салазкину!
— Вот! Вот! — подняв вверх свой грозный перст, провозгласила старшая. — Именно о нем идет речь!
— Как он попал в больницу?» — негромко спросил дежурный врач у другой медсестры.
— Ему вчера стало плохо в метро, — также тихо ответила она. — Он упал на рельсы, и на него наехал поезд. Он остался цел. Мы бы его не взяли, вы же знаете? — понизила она голос. — Но дело получило огласку. «Скорую» вызвали работники метро. Старичка — то буквально вытащили с рельсов.
— Диагноз?
— Сердечная недостаточность. Недоедание и прочее, ну вы знаете, бомж типичный.
— Кем вы приходитесь Салазкину? — взял, наконец, инициативу в свои руки врач, обратившись к посетительнице.
— Я его соседка! Он не бомж, просто бедный старик, — ответила дама, почувствовав себя более уверенно от интеллигентного голоса врача. — У него нет родственников!
— Не врите! — оборвала ее старшая медсестра жестким тоном. — Я видела, что вы ему еду принесли.
— Я? — растерялась она. — Да — а, принесла!
— Вот видите! — торжествуя от выбитого признания, сказала старшая. — Разве станет соседка носить еду? Сознавайтесь, вы его жена? Или сестра?
