— Киловатты в кармане?.. — при этих словах Ник Лов даже пожал плечами. — Слушай, как ты себе представляешь киловатт-час? — недоумённо начал было Ник Лов и тут же понял, что ему сейчас же, сейчас же, если только он не хочет прослыть подозрительным обманщиком, необходимо придумать удовлетворительное объяснение своего полного незнании и непонимания множества вещей и отношений между людьми, ясных и понятных членам этого общества, но абсолютно неясных и чуждых ему, пришёльцу из прошлого.
Понимаешь, шестьдесят первый, — неуверенно начал Ник Лов, затягивай свой ответ, — понимаешь… я сейчас не могу вспомнить, какую работу я делал, потому что… потому что несколько дней назад я, наверное, упал с лестницы и сильно ударился головой. — Да, сильно ударился головой, — уже увереннее продолжал Ник Лов. И для правдоподобии потёр рукой свой затылок. — Так что после этого я всё плохо помню.
К удивлению Ник Лова, его примитивная ложь не вызвала никакого недоверия. Даже наоборот, лицо шестьдесят первого расплылось в улыбке, и он заявил:
— Не помнишь? Так это отлично. Руки, ноги у тебя целы, и работать ты можешь А что касается памяти, то зачем она? Помнить, сколько раз тебя хлестнули бичом или ударили палкой? Или сколько квачей ты должен? Лучше уж как у тебя — всё забыть. — Ник Лов молча слушал напарника, и тот продолжал: — Но вот как это ты сумел содрать с плеча свой номер, да так, что и следа не видно, это я не пойму? — прозвучал коварный для новой версии Ник Лова вопрос.
— Почему не видно?.. — сказал Ник Лов и сейчас же перебил себя вопросом: — Слушай, а попить здесь нельзя найти?
— Попить можно, — ответил шестьдесят первый, повернулся к стене, где находился вделанный в неё сосуд с водой, и, нажав кнопку, стал наливать из него воду в небольшую металлическую чашку.
Воспользовавшись тем, что тот отвернулся, Ник Лов быстро сунул руку в карман и нащупал пальцами пластинку Вер Ли, отломанную им от двери своей кабины, конец которой был остро заточен. Зажав пластинку в пальцах, Ник Лов сделал несколько царапающих движений по рукаву комбинезона немного спереди, на левом предплечье, где, по здешним законам, у него должен был быть номер. Пластинка процарапала и прорезала в нескольких местах прочную ткань комбинезона. И когда сосед его снова повернулся и протянул руку с чашкой воды, Ник Лов, беря чашку, сказал, как бы продолжая свои ответ; — Почему не видно следов номера? Вот, смотри, — и, зажав пластинку в кулак, пальцем указал на разрезы. — Вот только убей меня — не помню, как я этот проклятый номер срывал, зачем это делал и какой он у меня был.
— Ты гляди — и это не помнит! Удобно! Задолжал кому-нибудь из Ссужающих десятка два квачей, а потом убежал. И ничего не помнишь, и номера нет! Не забывай только, что Ссужающие квачи платят не только Сильнейшим, но и Дважды Сильнейшим! И уж будь уверен, Трижды Сильнейший всё об этом знает и тоже кое-что получает. Так что спрягаться не удастся — найдут.
Ник Лов подумал, что ещё не до конца, но вчёрне он, кажется, начинает понимать нехитрую политэкономию этого общества. Большинство населения работает производя энергию, киловатт-часы. Каким-то очень примитивным способом. По-видимому, эта энергия и стала единственной реальной измеряемой ценностью и эквивалентом обмена. Тем, что в древности на Земле называлось — деньги. Эквивалентом денег в те времена было золото, ибо даровой энергии на Земле, ну хотя бы солнечной, тогда было сколько угодно и эквивалентом она быть не могла. Золота же было мало, и его ценили.
«Стоп! — подумал Ник Лов. — А разве на звездолёте энергии не сколько угодно? На орбите сателлита, а с неё звездолёт, по-видимому, не сошёл, заметного расхода огромных запасов произойти не могло. Так куда же делась эта энергия и зачем нужно «вырабатывать, крутя ручку», как сказал сосед, какие-то жалкие сотни киловатт-часов? Непонятно», — думал Ник Лов, но остановил свои размышления на эту тему, ибо дверь открылась и вошёл стражник, неся в руках две миски с торчащими в них ложками.
— Обед, обед! — закричал шестьдесят первый и даже подпрыгнул от радости. — И тебе тоже принесли. А могли бы заставить и поголодать. Кашку-то надо ещё заработать! — И. больше не тратя времени на разговоры, шестьдесят первый схватил свою миску и стал активно орудовать ложкой.
