Кларисса повиновалась.
— Нет, а в чем дело?
Конюх улыбнулся.
— Ну, глаза у Уинстона здесь и здесь. — Он поочередно подержал руку у каждого глаза. — Подходить к лошадям прямо спереди небезопасно, потому что их глаза вас не видят.
— Oui, — отозвалась Кларисса и взялась за поводья. — Ногу, пожалуйста.
Конюх подождал, пока Кларисса вдела левую ногу в стремя, потом взялся за правую ногу и помог закинуть ее на спину крупного породистого животного.
— Готовы? — спросил Джеймс, разворачивая свою серую в яблоках лошадь в проходе конюшни.
Кларисса неловко направила Уинстона к двери и кивнула.
Конюх хлопнул коня по крупу и ухмыльнулся, глядя на Джеймса.
— Приятной прогулки.
Джеймс тихонько засмеялся, приподнял шляпу и пустил лошадь рысцой вслед за Клариссой.
Кларисса попыталась замедлить шаг Уинстона, дернув за поводья, — она слишком преуспела, конь остановился.
— Не тяните поводья до своего подбородка, — посоветовал Джеймс, поравнявшись с ней. — Нужно слегка потянуть. Если перестараться, конь может сбросить вас на землю.
Кларисса пустила Уинстона медленным шагом, продолжая судорожно сжимать поводья, словно от этого зависела ее жизнь.
— Вы знаете, что я не люблю верховую езду.
— Вы не любите ездить по-дамски, — отозвался Джеймс, направляя свою лошадь в сторону пустоши. — Это совсем другое. А мне нужно, чтобы нас никто не видел и не слышал.
Единственным местом, где он чувствовал себя в полной безопасности в Кенвуд-Хаусе, была комната Клариссы, а он не собирался входить туда снова после их страстного воссоединения.
Они пересекли границу владений Беннеттов. Соседние поместья разделяли ряды ив. Пышная зелень и удаленность обеспечивали необходимое уединение.
Джеймс, пустив лошадь медленным шагом, ехал теперь рядом с Клариссой.
— Хотите спросить что-нибудь?
— Прошу вас, скажите мне, о чем я должна спрашивать, — ответила Кларисса, беспокойно перебирая поводья.
Джеймс опустил свои и занялся поводьями Клариссы, показывая, как их надо держать.
— Начну с того, почему я настоял на прогулке верхом, пока Айрис отдыхает.
— Я считаю — чтобы помучить меня, — сухо сказала Кларисса, глядя на уши Уинстона.
— Едва ли, — уверил ее Джеймс, — хотя вас следовало бы наказать за терпентин.
Кларисса возмутилась.
— Девица заслужила это. Заносчивый ребенок в поисках чего-то яркого и блестящего — вот наша мисс Беннетт. Она представления не имеет, что поставлено на карту.
— Именно. Она не имеет представления и не должна иметь. Без нее игра будет проиграна — и ваша мать вместе с ней, — угрюмо напомнил Джеймс. — Мы ни на миг не должны забывать об этом.
Кларисса сжала зубы, но промолчала. Никаких возражений, никаких вспышек гнева.
— Вы, конечно, правы. Я сожалею.
Джеймс не понимал, что за игру ведет Кларисса, но чувствовал, что это опасная игра.
— Кларисса, я очень серьезен. Вы не должны думать…
— Я знаю, Джеймс. Мне не следовало провоцировать Айрис. Впредь этого не случится.
В ее глазах не было огня, не было гнева. Только равнодушная, холодная покорность.
— Хорошо. Я рад, что мы поняли друг друга. — Он скорее вопрошал, чем утверждал. — Теперь вы понимаете, почему я согласился на новые приключения? Мы не можем позволить себе лишиться содействия Айрис.
Не говоря уже о том, что во время организации новых приключений он надеялся выявить других агентов «Монахов», хотя этими соображениями он делиться с Клариссой не собирался.
Джеймс не понимал, зачем он заговорил об этом. Может быть, ему хотелось увидеть проблеск прежней Клариссы, какой он ее помнил.
Она перегнулась, чтобы поправить стремя.
— Мне не нужно понимать, Джеймс. Мое дело — написать портрет. Ни больше ни меньше.
Джеймс заскрежетал зубами, потрогал подбородок.
— Это не совсем так. Мне нужна ваша помощь в подготовке ее выездов в город.
— Почему же? Петтибоун наверняка может сделать для вас все, что потребуется.
«Жаль, что она знает, кто такой Петтибоун, — думал Джеймс, — но с этим уже ничего нельзя поделать». В любом случае Кларисса считает, что он и Петтибоун выполняют одно задание, и в ее глазах это делает его связь с «Монахами» еще более предосудительной.
— Айрис доверяет вам. У нас нет времени привлечь третье лицо к осуществлению этого скандального плана. Она подозревает что-то неладное.
