Но сегодня вечером она испытывала желание одеться как следует, выглядеть как можно лучше Конечно, это не было вызвано теми пренебрежительными замечаниями, которые сделал Дюральд по поводу ее внешности. Ведь она может иногда позволить себе удовлетворить свои прихоти? Она весь день выглядела не очень аккуратно и даже неряшливо – но сегодня вечером она наденет grande toilette[13] .
Дениза прислуживала Ане в качестве горничной. Она была ее няней с того первого дня, когда Аня впервые появилась на плантации – маленькая испуганная девочка, только что потерявшая маму. С тех пор прошло много лет, и сейчас Дениза оставляла за собой право одевать Аню, заботиться о ней и ворчать на нее. В этот вечер Дениза помогла девушке надеть белье и затянула на ней шнурки нового корсета «императрица». Затем она надела стеганые нижние юбки с вышитыми краями, чтобы было теплее и чтобы кринолин не болтался, как колокол. После этого наступила очередь самого кринолина – грандиозного сооружения из пяти постепенно увеличивающихся в диаметре колец, обшитых полотном и соединенных друг с другом шнурками. Сверху был надет еще один слой нижних юбок, тоже с кружевными краями и мягкая подкладка, облегавшая обручи кринолина, чтобы они не проступали через тонкую ткань платья, как ребра.
Само платье было сшито из шелка с полосами всех оттенков – от нежно-розового до насыщенного розово-красного. Оно было изготовлено во Франции и поставлено оттуда Жикелем и Жэзоном, владельцами магазина на Шартр-стрит, где она его и приобрела. Чтобы подогнать его по фигуре, понадобилось лишь чуть заузить корсаж, чтобы он лучше облегал ее стройную талию. Мадам Роза и Селестина предпочитали шить платья у собственной портнихи; они считали, что сшитые на заказ платья выглядят гораздо лучше. Но Аня с трудом переносила бесконечные примерки и поэтому предпочитала покупать готовые платья.
Декольте у этого платья был глубоким, полностью открывающим шею и плечи, и Аня, стараясь не подчеркивать это, надела гранатовое ожерелье. Это было прекрасное украшение из чудесно ограненных сверкающих камней, с мальтийским крестом посредине, окруженным орнаментом из завитков с тюльпанами, лилиями и стрелами с каждой стороны из драгоценных камней. Это изящное и достаточно крупное украшение было подарено Ане отцом. Оно не было слишком дорогим, так как гранаты были оправлены в неблагородный металл, покрытый тонким слоем позолоты, но ей оно нравилось.
Аня села перед зеркалом, накинув на плечи пеньюар, и Дениза начала причесывать ее. Часть волос Дениза заплела в косу и уложила короной на голове, а оставшиеся на макушке волосы выпустила через корону наружу так, чтобы плотные блестящие локоны, завиваясь на концах, спадали до плеч. Затем Дениза принялась за оставленные небольшие пряди на висках и завила их в изящные колечки щипцами, нагретыми над лампой. Довольная полученным результатом, она принялась собирать разбросанные по комнате вещи, а Аня переключила свое внимание на множество бутылочек и баночек на туалетном столике.
После работы в саду кожа на руках стала сухой и шершавой. Она втерла в нее смягчающий лосьон «Бальзам тысячи цветов», а потом обработала пилкой ногти и отполировала их до блеска кусочком замши.
Американки считали, что креольские дамы из Нового Орлеана злоупотребляют косметикой. Это было не совсем так, хотя было известно, что иногда они немного подправляют природу. Мадам Роза постепенно научила Аню этому искусству, как в свое время внушила ей, как важно ухаживать за зубами.
Чтобы оттенить ресницы и брови и придать им блеск, Аня кончиками пальцев наложила на них немного помады. Затем для смягчения цвета лица нанесла тонкий слой «Белой лилии», жидких blanc de perles[14] . Потом, оценив свое отражение в зеркале, решила, что лицо нужно немного оживить. Она взяла из коробочки листок румян, слегка потерла им по скулам, а затем, облизав губы, прижала их к этому же листку.
После этого в течение нескольких секунд рассматривала себя в зеркале и затем удовлетворенно отложила румяна в сторону и вытерла пальцы о салфетку. Она выглядела совсем не так, как несколько часов назад. Жаль, подумала она, что Равель Дюральд не сможет увидеть, как она выглядит, хотя все это было сделано не ради него.
