В утилизации мне выписали десять лет — как я и предполагал.
В ближайшем отделении банка я продал чип на два года, позвонил в "Уйди красиво", договорился о том, чтобы меня пустили вне очереди. Конечно, переплатил. Но мне непременно нужно было сегодня — иначе просто не хватит времени.
Я очень торопился — хотел вернуться до того, как проснется Астра.
Но мне не повезло.
Дядя Коля еще не вернулся с работы, тетя Света с Наташкой уже ушли. Астра снова сидела на диване, уставившись в окно.
Я ничего ей не сказал — пошел на кухню, поставил чайник. Вытащил ее к столу, заставил поесть. Беспрестанно что-то говорил, старался отвлечь. Астра все больше молчала или отделывалась односложными ответами.
Вернулся дядя Коля и скоро снова ушел — ведь сделать надо немало, а заниматься этим некому.
Когда время подошло к пяти, я понял, что мне пора.
Оделся, отыскал Брюшко, почесал ему шейку, чмокнул в носик, и только затем подошел к Астре.
— Мне надо уйти, — сказал я ей. Потом потихоньку достал восемь крохотных чипов — моя жизнекарта тут истошно замигала желтыми цифрами — и протянул их ей.
Кажется, она не сразу поняла, что это. Потом подняла на меня глаза, и были они такие… такие… Я проклял все на свете за то, что ей снова приходится испытывать боль.
Астра хотела что-то спросить, но я ее перебил.
— Так будет правильно, — сказал я. Крепко ее обнял — на секунду, и поскорее вышел из дома…
Вот такая вот история.
…Кажется, все… Хотя нет, секунду.
Дядя Коля, тетя Света, Наташка — я так и не успел с вами попрощаться. Спасибо вам. За все.
Астра, я люблю тебя. Всех вас очень люблю. Спасибо и… Прости меня, ладно? Пусть у тебя родится здоровый ребенок. Чтоб на Игоря был похож…
Имена я, само собой, изменил.
Вот теперь все.
Прямой эфир закончился, погасли почти все экраны.
— Сергей Анатольевич, — ворвавшийся в полутемную студию полноватый мужчина в строгом сером костюме подбежал к режиссеру, схватил его за руку, принялся с энтузиазмом трясти и восклицать: — Это замечательно! Потрясающе! Поздравляю! Какие рейтинги! Мы побили не только наши рекорды! Астро-студия может подавиться! Мы теперь — самая известная телекомпания! Это замечательно! Вы понимаете, какие у нас перспективы? Прекрасные, прекрасные!
Режиссер поморщился и осторожно высвободил руку.
Толстяк возбужденно носился по студии.
— Кто бы мог подумать! Какой эффект! Слушайте, надо взять это на вооружение. Будем теперь регулярно выбирать одного из этих, сдавшихся или пойманных, и приводить к нам. За счет компании. Событие месяца! "Исповедь нелегала"! Зрители сойдут с ума!.. Это замечательно!.. Рекламу давать заранее, за две недели вперед! Золотая жила! Замечательно!
Ассистент почтительно внимал руководству.
Режиссер механически кивал.
И не отрывал взгляда от мерцающего зеленоватым светом экрана. Наблюдал, как два офицера утилизации уводят под руки из-под прицела потухших камер очень серьезного и очень спокойного парнишку пятнадцати или шестнадцати лет.
