За то время, что она пробыла травницей, к ней часто приходили за советом целителя, а потому Биара повидала множество ужасающих ран — как за время жизни в деревне, так и помогая лекарю Риксентела в проведении особо сложных процедур. Даже тому, кто мало ведал в охоте и целительстве, было ясно, что кролик погиб из-за многочисленных травм и переломов, а не от удара хищника, а значит, был обречен на страшные муки прежде, чем смерть принесла избавление. Биара считала себя стойкой, но смотреть на жестоко изувеченную тушку было выше ее сил, потому она отвернулась.
— Еще одна жертва побывавших здесь тварей, — едва слышно произнесла девушка, не в силах терпеть гнетущую тишину.
— Как часто ты видела диких зверей, брезгующих свежей добычей? — мрачно произнес Хьюго. — Кем бы они не являлись, вряд ли это обычные лесные обитатели.
— Они были здесь несколько дней назад… Может, это просто совпадение, и сейчас они уже далеко отсюда?..
— Крылья позволяют перемещаться намного быстрей, чем ты можешь себе представить, — вздохнул наемник, выбросив перо. Он отправился обратно к лагерю, на ходу объясняя: — Я думал идти вдоль реки: такой маршрут намного более прост, чем лесные чащи, а потому мы бы преодолели расстояние быстрее, но боюсь, придется изменить планы. Пространство вокруг реки слишком открыто, и для крылатых существ мы будем как на ладони — кем бы они не были, я не хочу рисковать. Придется идти вдоль леса. — Он снова вздохнул. — Это значительно замедлит наш путь, но другого выхода я не вижу. Под густыми дебрями будем в большей безопасности: сложней заметить с воздуха, да и никакого преимущества в атаке. Ты видела, какой хаос они произвели своим приземлением. Пострадали не только деревья: на ветках и коре я почуял старую кровь.
— Как скажешь, — покорно согласилась Биара, все еще опечаленная увиденным.
«Похоже, никаким приготовлениям сока из уллы и мази кроволиста сегодня не бывать…» — грустно добавила она про себя.
Поспешно собравшись, они отправились в путь.
Хьюго впал в уже знакомое молчаливо-угрюмое состояние, а у Биары не было желания хоть как-то на него повлиять. Слова о трудном пути сквозь дебри не оказались преувеличением: лес вокруг них был старым и сухим, солнце с трудом пробивалось сквозь густые кроны, а колючие кусты ежевики и малины то и дело цеплялись за ноги, норовя разодрать одежду и оставить болезненные, зудящие царапины. Планы Биары почистить ботинки и выстирать одежду в реке отдалялись так же быстро, как стихал шум воды позади.
Спотыкаясь и смахивая вездесущую паутину, девушка плелась за своим спутником, стараясь не отставать. Тело, устав от вчерашней тренировки и долгодневных походов, ныло и стенало, однако Биара стойко его игнорировала, упрямо пробираясь вперед. В один момент, погруженная в тяжелую тишину и уставшая от ходьбы, она так ярко вообразила свою усталость, что казалось, и в самом деле начала слышать тихие стоны передруженных мышц. Нахмурившись, девушка покачала головой, пытаясь выбросить из головы эти глупости, но к ее удивлению, звук не исчез. Напротив, теперь вместо стонов стало слышно… пение? Или шепот?
Растерявшись, она подняла глаза в попытке отыскать источник странного шума. Хьюго спокойно вышагивал впереди, будто и не слыша ничего вовсе, а лес лишь тихо шелестел листьями, изредка отзываясь трелями далеких птиц. Тем временем пение не стихало. Казалось, оно раздается прямиком в ее голове: слишком тихое, чтобы быть далеко, и чересчур громкое, чтоб оказаться рядом.
Биара не на шутку испугалась, замерев на месте. Неразделимый с пением шепот стал громче, но слова все еще были для нее неразборчивы. Растерянно водя глазами вдоль леса, она наконец остановила взгляд на одной точке, повинуясь странному чутью. Неужели мгновение назад там что-то проблеснуло?
— Биара? — окликнул Хьюго, но она его не расслышала.
Из-за деревьев, там и тут, стали появляться крошечные золотые огоньки. Они мягко мерцали среди буро-зеленых стволов, и ей показалось, словно весь мир вокруг немного померк. Какие-то из огоньков были совсем крошечными, а другие — размером с человеческую голову. Чем дольше Биара глядела, тем четче видела проступающий на таинственных сферах узор в виде переплетенных между собой лоз и линий.
