Трис усмехнулся.
— Я объяснил, что он может сделать со зданием, используя очень точные анатомические термины.
Джекка подошла ближе.
— Нелл чувствует себя несчастной. Мы оба ее бросили.
— Я должен был сначала что-то сделать со своей жизнью. — Теперь он протягивал а ней обе руки. — Джекка, я люблю тебя.
Она бросилась в его объятия и поцеловала со всей страстью, накопившейся за шесть с половиной недель, когда она думала, что больше никогда его не увидит, и поняла, как пуста без него жизнь.
— Ты выйдешь за меня замуж? — спросил он, восхитительно близко приблизив губы к ее уху.
Джекка уже хотела сказать «да», но по комнате пронесся возмущенный шепот. Они оба забыли, что вокруг люди.
Только теперь Джекка и Тристан заметили, что все женщины — и пациентки, и медсестры — смотрят на них, причем их взгляды не слишком одобрительны.
— Думаю, мне лучше все сделать по правилам, — сказал Трис, — иначе у меня не останется пациентов. — И он опустился перед Джеккой на одно колено. — Джекка, ты станешь моей… Нет, подожди. — Он порылся в кармане халата и достал коробочку с логотипом Ким.
Джекка затаила дыхание. Все вокруг тоже.
Стоя на одном колене, Тристан открыл коробочку, и все женщины вытянули шеи, стараясь разглядеть, что в ней. Спустя секунду последовал коллективный одобрительный кивок.
— Джекка, любимая, — громко сказал Тристан, — ты выйдешь за меня замуж? Мы будем жить там, где ты захочешь. Ну и все такое.
— Да, — ответила она.
Трис надел ей на палец кольцо и нежно поцеловал.
Она ответила на поцелуй и одновременно отвела руку, чтобы женщины могли как следует рассмотреть кольцо.
— Ты счастлива? — негромко спросил он.
— Абсолютно.
— Все еще боишься?
— Больше нет. Я люблю тебя, Тристан. Всем сердцем.
— Я даже не представлял, что можно так сильно любить женщину, — сказал Трис и снова поцеловал любимую.
Было 9 часов утра, и через плотные шторы уже начал пробиваться свет. Джекка уютно устроилась под боком у Тристана, чувствуя полную удовлетворенность жизнью. Взглянув на часы, она вскочила — пора на работу! Потом опять расслабилась и улыбнулась.
Вчера она вышла замуж. А сегодня они поднимутся на борт самолета, который отвезет их на роскошный новозеландский курорт. Там они проведут медовый месяц.
Удивительно приятно не вставать рано утром и не бежать на какой-нибудь грязный склад, где надо перебрать сотню рулонов разных тканей. Трис утверждает, что она любит рассказывать о своей работе, как о тягостной обязанности, но на самом деле наслаждается каждой ее минутой.
Джекка улыбнулась. Муж был прав. Она полюбила свою новую работу. И было особенно приятно, что умение обращаться с инструментами поставило ее на шаг впереди тех, кто решил изучить это ремесло. Джекка могла не только работать на любой машине, но и починить ее, если та сломается. Она стала любимицей работников, находившихся внизу карьерной лестницы. Благодаря своей популярности, она легко общалась с людьми и получала ответы на вопросы, касающиеся тонкостей швейного производства. Очень скоро она стала показывать свои модели сначала простым рабочим и выяснила, какие швейные операции наиболее трудоемкие, а значит, дорогостоящие. В результате модели, которые она представляла мистеру Чамберсу, были всегда рентабельны и быстро окупались.
Хотя Джекке нравилось то, что она делала, она знала, что Трис недоволен своей практикой в Нью-Йорке. Он никогда не жаловался, но часами разговаривал по телефону с Ридом, обсуждая проблемы пациентов из Эдилина. Если же он ездил «домой» — про себя Джекка тоже называла Эдилин именно так, — то по большей части наведывался к пациентам.
Первое время, когда они приезжали в Эдилин, Джекка чувствовала, что его родственники настороженно наблюдают за ней. Это было довольно неприятно, и в конце концов она не выдержала и спросила у Нелл, в чем дело.
— Они говорят, что ты встретила дядю Триса, когда у него была сломана рука, и потому не было работы, а теперь ты хочешь, чтобы он и впредь уделял все свое время устройству твоих модных показов.
Упрек был настолько абсурдным, что Джекка даже не сразу поняла, о чем идет речь.
