— Кем он был? Стражником?
— Слугой. В одной богатой семье. Очень полезным слугой, — добавил врач язвительно. — Где он сейчас?
— Над нами. Идет к купе деревьев у вершины склона.
— Там кто-нибудь еще есть?
— Я никого не вижу. Вы ожидали, что там кто-нибудь будет?
— Надеялся, — ответил Исаак.
Темнота спустилась во двор Исаака раньше, чем окутала холмы вокруг города. Юдифь сидела в меркнущем свете и думала. У нее не было склонности к размышлениям, и ее хлопотливая, организованная жизнь оставляла на это мало времени. Юдифь не тратила времени на вопросы, что хорошо и что дурно в этом мире, на обдумывание неисследованного, этот образ жизни она усвоила с детства. Но теперь считала, что должна отложить свою работу, забыть об указаниях мужа и долго, напряженно думать о том, что делать дальше.
Лия с Наоми закончили дневные дела; они стояли в коридоре перед кухней и смотрели во двор, наблюдая за хозяйкой с некоторой тревогой. Юдифь ничего не делала, сидела неподвижно. Близнецы, которым уже надлежало лежать в постели, играли возле кустарника, а она как будто не замечала их.
— Лия, уведи детей в дом, — сказала Наоми. — Она беспокоится. И спроси, нужно ли ей чего-нибудь. Это оживит ее.
Однако Юдифь лишь взглянула на служанку и сказала:
— Свечей, разумеется, Лия. Или думаешь, я буду сидеть в темноте?
Лия побежала за свечами. Когда она их зажгла, хозяйка отослала ее снова, и она села на ближайшую к кухне скамью во дворе вместе с Наоми. Оттуда они могли пристально наблюдать за хозяйкой и вполголоса болтать.
Свечи стали заметно короче, когда Юдифь снова пошевелилась.
— Мне нужен Ибрагим, — неожиданно сказала она.
Лия подскочила и побежала за ним.
Торжествующий Ибрагим вернулся с Даниелем, которого нашел беспокойно бродившим возле дома дяди.
— Сеньора Юдифь, я пришел сразу же, — сказал Даниель. — Что случилось?
— Пока ничего, — язвительно ответила она. — А если случилось, никто не сказал мне об этом. Я хочу знать, что происходит, и мне нужен ты, чтобы это выяснить.
На крутых склонах холмов к востоку от города долгие летние сумерки медленно переходили в темноту. Провожатый, петляя, шел по нервной земле; тропинка становилась все более и более крутой. Наконец спутник Исаака остановился.
— Сеньор, я уже не вижу его.
— Почему? — с ноткой раздражения спросил врач.
— Он быстро петлял, уходя все дальше и дальше от нас. А теперь скрылся в темноте. Не знаю, спрятался ли за чем-то или достиг купы деревьев слева от нас.
Исаак прислушался к негромким ночным звукам.
— Мы тоже направимся к деревьям.
Вооруженный фонарем, кремнем, кресалом и зная, что Исаак начал свои поиски у дома Висенса, Даниель быстро шел по кривой улице к его воротам. За пояс у него был заткнут кошелек с мелкими монетами — средством для развязывания языков.
На улице больше не было соседей, наслаждавшихся вечерним воздухом. Даниель видел лишь четверых уличных мальчишек, ведших в угасающем свете сложную игру с палочками.
— Эй, ребята, — сказал он, — кто хочет заработать монетку?
— А что нужно сделать? — недоверчиво спросил самый большой.
— Скажи, не видел ли ты моего друга. Я должен был встретиться с ним, но, кажется, перепутал место.
— Как он выглядит? — спросил один из мальчишек, с более светлыми лицом и волосами, чем остальные.
— Кто он? — спросил самый большой с уверенностью, что знает всех значительных людей.
— Сеньор Исаак, врач.
— А что, если мы все можем сказать? — спросил светловолосый. — Деньги все равно получит он?
— Если знаете все, то каждый что-то получит, — сказал Даниель, позвякивая монетами в кошельке.
— Мы видели его, — сказал светловолосый.
— Он был здесь, — робко сказал четвертый, решив принять участие в разговоре.
— Мы смотрели, как стражники епископа играли в кости, — сказал самый маленький.
— Мы поджидали его сестру, Ану, — сказал большой, указывая на малыша. — Очень долго. Ана работает здесь, иногда приносит ему что-нибудь на ужин, а когда удается, то и нам. Мы присматриваем за ним, потому что он совсем маленький.
— Он решил, что видел сеньора Исаака, — заметил робкий. — Он мало кого знает. Когда он это сказал, двое стражников епископа быстро пошли за тем человеком. Но это был не сеньор Исаак.
