Мой час пик прошел. Зал наполнен. Можно слегка расслабиться. Сейчас заказывать станут по мере насыщения. Хотя, вот еще один идет к стойке. О-о-о, неужто последний из могикан?! Забрался на высокий табурет. Что-то давно знакомое в его внешне расслабленной и одновременно собранной позе. Сидит боком. Держит в поле зрения весь зал и, через зеркало, входную дверь. А взгляд… В таких случаях моя первая наставница ставила поднос с бутербродами под локоть. Один нескромный вопрос – и все они на полу. Считай потом – сколько колбасы недовесили. Но у меня не бутерброды!
Внизу стоит сумка с моей собственной, естественно не маркированной, водкой.
– Вечер добрый, Алик.
– Привет…
Меня многие знают по имени. Но что же знакомое? Одет прилично, но без претензий. В глаза не бросается.
Вспомнил! Он прищурился, и я вспомнил. Профессиональная зрительная память. Действительно, последний из могикан. Частенько бывал здесь раньше. Во времена малоизвестности нашего кафе. Сколько лет, сколько зим! Я тогда начинал осваивать свою новую профессию. А он, то ли учился где-то рядом, то ли жил. Блестяще играл на гитаре. В те времена магнитофон еще не до конца забил живые голоса. Теперь, видно, гитара забыта. «Деловых» мужиков я вижу сразу. Во всех них есть что-то от бульдогов. Только с какой стороны он деловой? Милиция? Или… Впрочем, без разницы. Лучше быть в ладах и с теми, и с другими.
Точно, тот самый парень. Он и тогда курил папиросы. Если пришел сюда после такого перерыва, значит, очень надо? Что? Посмотрим. Сегодня, возможно, придется освоить еще одну роль в моем «театре» – суфлера. По глазам вижу – ему хочется меня попросить подсказать. Может быть, я и сделаю это. Только в школе подсказывать нельзя, как справедливо поет «Радионяня».
Небрежно облокачиваюсь на стойку.
– Где пропадал?..
18. Сотрудник уголовного розыска
Это уже не наше кафе. Помещение старое, вход тоже, а внутри все изменилось. В гардеробе вместо вечно вязавшей старушки, крутятся два бодрых швейцара, с оценивающе-жадными глазами. И в зале все иначе. Другая мебель, другие стены, другой свет. Нет, не хуже и не лучше – просто все совсем не так. Ну, чего ворчать – красиво. Только, на мой взгляд, такое темно-интимное решение интерьера скорее разделяет людей, чем помогает сближению. Я не настаиваю – может, это индивидуальное восприятие? Но мне такая полутьма – совсем не нужна. Разглядеть, кто есть кто, весьма сложно.
С Сашкой мы разделились сразу, как вошли. Словно два незнакомых человека. Он присаживается за столик недалеко от входа и, раскрыв меню, начинает изучать зал. А я иду к стойке бара. Сажусь на свободный высокий табурет с краю. Боялся, что здесь будет одна молодежь, и мы выпадем из общего состава. Нет. Девицы, правда, в большинстве молоденькие. Зато среди мужской части публики есть такие, которых из уважения к возрасту должно называть на «вы».
Стараюсь сидеть небрежно, в расслабленной позе отдыхающего. Поглядываю на экран видеомагнитофона, бросаю небрежные взгляды в зал. Разглядеть там что-либо практически не надеюсь. Жду, пока освободится бармен.
Его я знаю еще со студенческих времен. Алик ни на йоту не изменился – тонкий, сухопарый, ровная ниточка пробора в темных волосах, старомодные «учительские» очки. Будто и не прошло стольких лет. Как ему удается так сохраниться?
– Вечер добрый, Алик.
– Привет, – отвечает он на ходу, так, по инерции, только мельком взглянув, пока открывает бутылку ликера. Не узнал сразу? Неужели я сильно изменился? Потом, пока обслуживает клиента, еще раз смотрит на меня. Теперь уже действительно приветливо. Узнал-таки! Хорошо, слабая была надежда, а получилось. Освободившись, он снова подходит, облокачивается на стойку.
– Где пропадал?..
– Так… – неопределенно пожимаю я плечами. Сказать, что давно сменил специальность химика на работу в уголовном розыске? Сразу станет неинтересно друг с другом. Зачем же нам это? – Искал, где лучше.
– Нашел? – флегматично интересуется Алик.
– В процессе.
– Ну-ну… Ты выпить или по делу?
– Я не пью.
– Да-да, ты и раньше, помнится, не слишком жаловал спиртное. Вот на гитаре… Кстати, не пробовал этим делом заняться? Сейчас барды снова в почете. Не то, что в былые времена. А пел ты неплохо. Может быть, все же смочишь голосовые связки?
