Лошадь Вотши неторопливо шла по узкой лесной тропинке, прихотливо петлявшей между высоких серых елей, обегавшей заросли кустов и ямины, образовавшиеся на месте вывороченных бурей деревьев. Всадник, казалось, совершенно перестал контролировать движение лошади, он глубоко задумался. Вотша не беспокоился за отправленные им караваны – они придут в предназначенные места, где их уже поджидают знающие люди, которые позаботятся о том, чтобы прибывший груз был незаметно поднят в ничейные горы. Сейчас у него из головы не выходила эта странная, непонятная встреча с ластской «прелестницей». Сколько он ни пытался, ему не удавалось вспомнить, где он ее видел. Более того, чем больше он об этом думал, тем дольше его охватывало сомнение, была ли на самом деле это встреча? Может быть, он просто видел похожее лицо, хотя лицо Оветты, он толком и не мог разглядеть – вуаль почти полностью его прикрывала! И все-таки, он продолжал обдумывать эту, в общем-то, ничего не значащую встречу, задевшую его непонятно чем.
Лошадь, между тем, вышла на опушку леса, и Вотша, подняв голову, увидел, что солнце – огромный красный шар, висевший в небе слева от него, уже коснулось горизонта. Лесистый холм, на котором он оказался, полого спускался к небольшой речушке, поблескивающей серебристой ленточкой километрах в пяти. На ее берегу притулилась небольшая деревенька, где Вотша собирался переночевать, а на противоположном берегу речки снова начинался лес.
В деревеньке не было постоялого двора, зато были хорошие вотшины знакомцы, которыми он обзавелся с полгода назад, выручив одного из местных извергов на рынке соседнего городка. Тот в благодарность пригласил обменщика с Юга, коим представился Вотша, в свою деревню, а там уж белоголовый изверг легко смог расположить к себе чуть ли не всех жителей. Эту ночь Вотша решил провести в домике Сатса – самого, пожалуй, говорливого из жителей деревни. Откуда он узнавал новости, было совершенно непонятно, но в каждый свой приезд Вотша узнавал массу нового и… самого невероятного, что, по словам Сатса, произошло в Мире.
Небольшой домик Сатса, в котором хозяин жил со своей женой, молчаливой, в противоположность мужу, но приветливой извергиней и тремя ребятишками, был невелик. Однако Вотша не собирался теснить семью, хотя та была готова предоставить ему лучшее место, имевшееся в доме. Он рассчитывал провести ночь на чердачке небольшого сарая забитого в это время года сеном под самые потолочные балки. Его лошадь вполне могла переночевать рядом с этим сараем.
Ни Сатс, ни его жена не удивились появлению Вотши, они, казалось, ожидали его. На стол тут же был выставлен скромный ужин – молоко и лепешки с сыром, жена Сатса с детьми ушли в спальню, а хозяин дома уселся напротив гостя, занявшегося ужином и, поблескивая темными глазами, негромко спросил:
– Что слышно в Мире?..
Вотша, внутренне усмехнувшись, невнятно ответил: – Мир спокоен… – И, откусив от лепешки, прихлебнул молока.
– Спокоен?! – Тут же встрепенулся Сатс. – Как бы ни так! Говорят далеко на Юге, в горах вымерла целая стая многоликих!! Просто все, как один, перемерли, и теперь там изверги хозяйничают без надзора!!
Теперь уже Вотша усмехнулся откровенно, хотя сердце его вдруг заколотилось:
– Ерунда! – В голосе белоголового изверга не было сомнения.
– Ну, почему?! – Быстро переспросил Сатс, явно собираясь возражать. Однако Вотша не дал выложить ему свои возражения:
– Представь себе, что ваши вепри вдруг вымерли, долго вы проживете без новых хозяев?!
Сатс замер с открытым ртом. Похлопал ресницами, закрыл рот и пробормотал:
– Действительно!..
– И хочу сказать тебе еще одно. – Чтобы придать своим словам большую значимость, Вотша отставил в сторону кружку с молоком. – Подумай о том, что сделают с тобой многоликие, если узнают, какие «новости» ты разносишь по Миру?!
Он снова принялся за лепешки и молоко, в Сатс надолго замолк, глядя на Вотшу остановившимся взглядом. Только спустя несколько минут, он неуверенно пробормотал:
– Но… я ведь… Мне думалось, что ты… – И хозяин дома снова замолчал.
Вотша отставил в сторону опустевшую кружку, отодвинул тарелку с лепешками и, вздохнув, проговорил:
