В кувшине оказалось белое монастырское вино.
Я отпустил пажей, и сам налил вино для девушки.
Она покраснела и робко взяла кубок в руку.
-За твое спасение, Молли!
-За ваше здоровье, государь и ваше доброе сердце!
А после вина мы набросились на еду. Голодная Молли уже не стеснялась. И пару раз мы одновременно брались с двух сторон за один и тот же кусок мяса.
Я смотрел на мою гостью и думал о том, почему церковь так жестока к женщинам. Почему для церкви женщина-человек второго сорта и при этом очень опасное создание, готовое броситься в бездну порока и объятия сатаны? Почему так свирепо преследуют ведуний и почему королевские маги всегда были мужчинами?
Насытившись Молли отодвинулась от стола, аккуратно облизнув замаслившиеся пальцы. К ножу и вилке она не коснулась и ела руками - видимо не имела опыта работы с такими "инструментами".
-Я предлагаю тебе и твоим менестрелям остаться в моем лагере. Благодарных слушателей вы здесь найдете много. Свое покровительство я вам обеспечу. Потом поедем в Корнхолл. Там на севере мало хороших музыкантов и мне при дворе пора бы завести своих менестрелей.
-Мы счастливы вам повиноваться, государь. . . Вот только инструменты у нас отняли. . .
-Я найду вам новые. Иди отдыхай, Молли.
-Вы спасли меня от ужасной участи, государь, и я никогда этого не забуду!
Постучав, ко мне вошел барон Гринвуд и остановился у двери, скрестив руки на груди.
-Ваше величество, я услышал о происшедшем в Давингтоне. . .
-Что тебя встревожило?
-Вы совершили ошибку, государь, прилюдно убив аббата и барона!
-Майлз, я-король и я решаю, кому и когда умереть!
-Государь, недостойно убивать безоружного и не обнажившего оружие. . .
-Они оскорбили меня прилюдно, Майлз и за это умерли!
-Я ваш вассал, государь и любое бесчестие ложиться также и на меня. . .
Подойдя к своему вассалу, я заглянул в его глаза. Его взгляд был тверд.
-Недостойно рыцаря обманывать своего господина и лгать о болезни отца, из-за которой он не в состоянии принести вассальную клятву. . . Ваш отец по-прежнему вассал герцогини Бронкасл, Майлз! Я не хотел этого говорить, но ваши упреки меня рассердили!
Я не только ваш господин, но я ваш друг, Майлз. И никогда не покрою ваше имя позором!
Поверьте-я поступил в Давингтоне правильно и нет бесчестия в том, чтобы раздавить ядовитую гадину, готовую укусить тебя в следующий миг. . . Довольно об этом!
Даю час на сборы, и выходим в направлении Хагерти. Там присоединимся к нашим основным силам и начнем большую настоящую войну. Король Руперт нам в этом поможет!
Хагерти не открыл мне ворота. Другого собственно и не ждали.
Я приказал разбить лагерь недалеко от дороги ведущей к городским воротам.
Арбалетчики засучили рукава и вырыли вокруг лагеря ров. Землю набросали внутрь, и получился вал. Несколько обезопасив себя от внезапного нападения, я выслал дозоры на юг в сторону Давингтона.
На следующий день подошли основные силы-горская пехота под командой Крейга и Жасса.
Я приказал также и для пехоты создать укрепленный лагерь с валом и рвом. Теперь по обе стороны дороги имелись укрепленные лагеря. Засиживаться долго в осаде я не планировал и на следующий день обе бомбарды были установлены прямо напротив ворот вне досягаемости вражеских арбалетчиков.
Под белым флагом в город отправился барона Гринвуда, но коннетабль Хагерти - граф Синклер не пожелал вести переговоры. Видимо он был зол за прошлогодний позор, когда я, захватив ворота, проехал с тремя ротами до порта и обратно не встретив никакого сопротивления.
Фостер доставил мне сведения о городском гарнизоне.
Две тысячи пехотинцев из них половина лучники и арбалетчики. В распоряжении графа Синклера не было конных рыцарей. Внезапной вылазки не стоило опасаться. Горожане не были настроены, драться всерьез и умирать за герцогиню Бронкасл. Хагерти был владением этой семейки около пятидесяти лет. Герцоги держали город за горло много лет и преданные им люди здесь не водились. Фостер также представил мне интересное предложение одного старого знакомого.
