– Словно весна на дворе, – сказал Егор. – А еще февраль не кончился.
– В Азербайджане весна всякий раз, когда солнце выглядывает, – ответил Али. – Пошли что ли?
– Не может быть, чтобы там хоть щелочки не осталось, – сказал Егор.
– Продолжай тешить себя надеждой.
– А, если ты не веришь в успех нашего дела, зачем пошел?
– Куда-то надо идти, – сказал Али и добавил: «Обещания сияют, как мираж в пустыне безлюдной. И так изо дня в день, из месяца в месяц. Пусть будет обман, но из надежд и разочарований состоит жизнь.
Они поднялись на гору. Впереди высился скальный массив. Взглянув на него, Егорка помрачнел.
– Это что же, даже следов не осталось? Сколько аршинов в этой породе?
– А какая тебе разница, не собираешься же ты долбить киркой эту скалу, подобно Фархаду.
– Кто такой этот Фархад?
– Герой поэмы великого поэта Низами, – ответил Али.
Он оглядывался, как человек потерявший дорогу.
– Что ты ищешь? – поинтересовался Егор.
– Точку зрения.
– Это, в каком смысле? В философском?
– Нет, не в философском, а в самом что ни на есть в прямом. Кажется, это здесь. Времени прошло много, но это здесь.
Найдя ориентир, Али встал на определенное место и указал перстом.
– Иди прямо, куда я показываю.
Егор не стал задавать лишних вопросов, пошел в направлении, указанном другом. Упершись в скалу, остановился.
– Стой там, не двигайся, – крикнул Али и пошел к товарищу.
– Вход в пещеру здесь, – сказал он и стал исследовать скалистую породу. Егор присоединился к нему.
– Здесь поверхность неоднородна, – заметил Егор, – вот стык.
– Похоже, – согласился Али, – но ни щели, ни отверстия. Все-таки глупо было тащиться сюда. Что дальше будем делать?
– А где механизм открывания находится?
– Понятия не имею. Я и раньше не знал. Я всегда приходил к открытию. А Фархад был камнетесом, скульптором, архитектором. Да кем он только не был. Он влюбился в красавицу Ширин, возлюбленную царя Хосрова. Чтобы избавиться от соперника, его нанимает царь и поручает ему невыполнимую работу. Проложить канал через гранитную скалу, по этому каналу должно течь молоко с дальнего пастбища для Ширин. Но движимый страстью, Фархад пробивает эту скалу. И тогда коварный царь посылает ему ложное известие о смерти Ширин, и Фархад умирает от горя.
– Нехорошо он поступил, – покачал головой Егорка.
– Да, что там говорить, подлец, – согласился Али, – этим царям нельзя доверять. Обманут.
– А девица ответила на призывы его сердца?
– Нет, но ценила его чувство.
– А-а-а, – разочарованно протянул Егор.
Он приложился плечом к предполагаемому месту входа в пещеру.
– Тебе помочь? – насмешливо спросил Али. – Я думаю, что нам надо здесь поселиться и ждать следующего землетрясения, – добавил он, – как только дверь приоткроется, а мы шмыг сразу туда.
Но Егору было не до смеха. Он ходил взад и вперед, ощупывая скалу.
– Понимаешь, в чем дело, – наконец, задумчиво сказал он, – каждый предмет – он совершенен, каким бы уродливым не казался.
– Так, начало интересное, – заметил Али.
– Совершенство предполагает еще одно качество, – продолжал Егор, – законченность формы. Эта скала, какой бы массивной не казалась, так же ограничена в форме.
– К чему такое длинное предисловие. Не пойму к чему ты ведешь. Заканчивай уже свою мысль.
– Хорошо, перейдем к наглядности. Ограниченность в форме предполагает следующее непреложное условие. Если в одном месте прибыло, то значит в другом – убыло. Ибо материя конечна. Если скала в этом месте дала усадку, то в другом она должна была дать трещину.
– А ты мыслитель, – похвалил Али, – надеюсь, в практике ты будешь также удачлив, как умен в теории.
– Надо лезть наверх, – сказал Егор.
– Почему наверх?
– Здесь нигде нет трещины, значит она наверху, подсоби. Вот здесь не так отвесно.
Егор стал карабкаться по скале, цепляясь за выступы и неровности.
– Я здесь подожду, – сказал Али.
Он не оставлял надежды найти рычаг управления механизмом.
– Смотри там аккуратнее, – крикнул он, – мне тебя тащить тяжело будет.
– А чего меня тащить, убьюсь, здесь и похоронишь.
– Так это если убьешься. А, если нет.
– Не каркай, – донеслось в ответ.
– Я не каркаю, – обиделся Али, – я предупреждаю.
