Украина и Речь Посполитая в первой половине XVII в. - страница 44

. А пока эти различия не устранились, применительно к интересующему нас украинскому народу отмечалось, что «только Советская революция в России открыла путь к возрождению украинского народа, создавшего собственное Советское государство и занявшего свое выдающееся место в Союзе Советских Социалистических Республик. С этого момента начинаются годы и первые десятилетия национального возрождения украинского народа»[154]. «Но при этом нельзя забывать, что Украина вошла в состав русского феодального государства, угнетавшего все подвластные ему народы, в том числе и великий русский народ»[155].

Определение терминологии. Для того, чтобы подступиться к заявленной теме, нам необходимо дать дефиниции понятиям «народность», «народ» и «нация». Философский словарь 1991 года издания трактует понятие «народность» следующим образом – это «одна из форм общности людей, которая исторически следует за родоплеменной общностью и формируется в процессе слияния, консолидации различных племен в условиях смены первобытнообщинного строя частнособственническими отношениями, появления и развития классов. Для народности характерны: замена прежних кровнородственных связей территориальной общностью, племенных языков – единым языком, наряду с существованием ряда диалектов. Каждая народность имеет свое собирательное название, внутри нее возникают элементы общей культуры. Народность типична как для рабовладельческого, так и для феодального стоя. С развитием капиталистических отношений возникает новая историческая форма общности людей – нация. Процесс этот сложный и осуществляется в различных формах и разными темпами. К тому же он охватывает не все народности; некоторые из них, преимущественно из-за малочисленности, недостаточной развитости, не смогли завершить процесс консолидации в нации»[156]. Как мы видим, данный «Философский словарь» дает определение «народности», исходя из представлений формационного подхода, единственно законного в то время. Мы, в целом, можем принять это определение, за исключением того положения, что классы образуются сразу при переходе от первобытного общества к обществу рабовладельческому. Ибо, даже применительно к феодальному строю, корректнее говорить о сословном делении общества, а не классовом, характерном для общества с уже более-менее развитыми капиталистическими отношениями.

Перейдем теперь к определению понятия «народ». Тот же словарь дает нам следующее определение: «“народ” – это, в обычном смысле – население государства, страны; в строго научном смысле это исторически изменяющаяся общность людей, включающая в себя те части, те слои, те классы населения, которые по своему объективному положению способны сообща участвовать в решении задач прогрессивного развития данной страны в данный период»[157].

И, наконец, «“нация” – это исторически сложившаяся форма общности людей, которая приходит на смену народности. Нации свойственна прежде всего общность материальных условий жизни: территории и экономической жизни; общность языка, известных черт национального характера, проявляющихся в национальном своеобразии ее культуры. Нация – более широкая, чем народность, форма общности, складывающаяся с возникновением и формированием капиталистической формации. Экономической основой возникновения наций послужили ликвидация феодальной раздробленности, упрочение экономических связей между отдельными областями внутри страны, объединение местных рынков в общенациональный. Руководящей силой возникавших в этот период наций была буржуазия, что наложило определенный отпечаток на их социально-политический и духовный облик…»[158]. От себя заметим, что данное определение нации полностью соответствует определению нации, данному И. В. Сталиным в его работе «Марксизм и национальный вопрос» (глава 1. «Нация»). Мы примем это определение, ни в коей мере не ставя под сомнение авторитет наркома по делам национальностей. Заметим лишь от себя, что вопрос об «известных чертах национального характера» является в настоящее время совершенно научно не разработанным. «Национальный характер» – это нечто настолько эфемерное, что даже нет серьезных попыток сформулировать те критерии, по которым мы смогли бы отличить один национальный характер от другого. «Само понятие “национальный характер”, попытки описать которое заняли у антропологов несколько десятилетий, и по сей день порой кажутся мифологемой. Действительно, широко распространенное убеждение, что “члены различных наций имеют в целом некоторые общие психологические характеристики”, могло быть неоспоримым, если бы между учеными существовало хоть мало-мальское согласие в том, о каких собственно “некоторых психологических характеристиках” здесь идет речь. Наблюдение, что народы различны, – общее место. Но без ответа остается вопрос: действительно ли эти различия являются национальными различиями, то есть характеристиками национальной популяции как целого? “Являются ли эти характеристики специфическими для нации, то есть разнятся ли они от одной нации к другой?” – задавали вопрос в 1960 г. антропологи X. Дайкер и Н. Фрейда. В конце же 1960-х гг. А. Инкельс и Д. Левенсон делали уже вполне пессимистический вывод: “При нашем нынешнем ограниченном состоянии познания и исследовательской технологии нельзя утверждать, что какая-либо нация имеет национальный характер”. И сегодня состояние научных поисков в этой области большинство ученых характеризует как кризисное»