— У вас нет доказательств, что Павел замешан в убийстве.
— В убийстве — действительно нет, зато остальные преступления против Валери — совсем другая история.
— Слишком поздно… — закрыв глаза, прошептала Хелен.
— Ничего подобного! Знаете, он ведь до сих пор творит бесчинства. Такие, как Павел, не в состоянии остановиться. Они находят новых жертв.
— Я бессильна.
— У меня есть подруга по имени Джессика Калвер, довольно известный писатель.
— Я знаю, кто она.
Болитар протянул миссис ван Слайк визитку Джесс.
— Расскажите ей всю историю — Джессика напишет статью, а вы отдадите в крупное издание, например в «Спорте иллюстрейтед». Сенсационный материал опубликуют раньше, чем люди Павла успеют пронюхать! Они совершенно аморальны, зато осторожны и рассудительны. Как только статья выйдет, преследование вашей семьи станет бессмысленным, а Павел получит по заслугам.
— Извините, — понурила голову Хелен, — я не могу так поступить.
От былой решимости не осталось и следа. Сгорбившись, мать Валери дрожала мелкой дрожью. Глядя на нее, Майрон пытался найти в душе хоть немного жалости.
— Вы бросили Валери на растерзание чудовищу. Толком не заботились и не следили. А получив шанс спасти, даже не подумали им воспользоваться. Вы взяли деньги!
Затянутая в изящный костюм, Хелен содрогнулась, похоже, от слез. Боже, до чего дошло: набросился на несчастную мать в день похорон ее дочери! На бис осталось утопить новорожденных котят в пруду у соседей…
— Возможно, — тихо начал он, — Валери хотела рассказать правду. Возможно, так ей было бы проще позабыть о прошлом. Возможно, поэтому ее и убили.
Молчание. Потом без всякого предупреждения Хелен ван Слайк подняла голову, встала и вышла из комнаты, не сказав больше ни слова. Майрон двинулся следом. Лишь вернувшись в гостиную, он снова услышал ее голос:
— Спасибо, что пришли. Благодарим за участие. Очень признательны…
Люсинда Элрайт оказалась дородной, с полными руками и веселым смехом. Из тех женщин, чьих объятий в детстве боишься: вдруг раздавит, а став взрослым, нередко о них мечтаешь.
— Заходите! — пригласила она, отогнав от двери нескольких малышей.
— Спасибо!
— Перекусить не хотите?
— Нет!
— А печенье? — В квартире миссис Элрайт было как минимум десять детей. Все не старше семи-восьми и темнокожие. Кто-то рисовал красками, кто-то строил замок из кубиков сахара. Какой-то мальчишка, на вид лет шести, показал Майрону язык. — Только не домашнее, печь совсем не умею.
— От печенья не откажусь.
Женщина улыбнулась.
— После выхода на пенсию сижу с детьми. Надеюсь, в этом нет ничего предосудительного?
— Конечно, нет!
Миссис Элрайт ушла на кухню. Мальчишка дождался, пока она скроется из виду, и снова показал язык. Болитар ответил тем же. Вот тебе и взрослый человек!.. Паренек захихикал.
— Ну, Майрон, садитесь… — Она смахнула с дивана детские рисунки. На тарелке обычный набор печенья: «Орео» и «Чип ахой». — Прошу, угощайтесь!
Майрон потянулся за печеньем. Спрятавшись за спиной миссис Элрайт так, чтобы она не видела, мальчишка снова высунул язык. Бывшей учительнице даже оборачиваться не пришлось.
— Джеральд, еще раз покажешь язык, и я отрежу его секатором.
Мальчишка тут же перестал гримасничать.
— Что такое секатор?
— Подрастешь — узнаешь, а сейчас иди играй. И смотри, чтобы на тебя не жаловались!
— Да, мэм.
Когда мальчишка убежал, миссис Элрайт сказала:
— В таком возрасте они мне нравятся больше всего. Чуть подрастут, и проблем не оберешься.
Кивнув, Майрон взял с тарелки «Орео», разломил шоколадные половинки, однако белый крем слизывать не стал. Очень по-взрослому! Миссис Элрайт выбрала другое печенье.
— Ваша подруга Эсперанса сказала, что вы хотите поговорить о Кертисе Йеллере.
— Да, мэм. — Болитар передал ей газетную вырезку. — В этой статье вас верно процитировали?
На серебряной цепочке старомодные очки в форме полумесяца. Учительница поднесла их к глазам и просмотрела страничку:
— Все правильно.
— Вы действительно так думали?
— Да, а не пыталась выгородить ученика, если вы на это намекаете. Я проработала в той школе двадцать семь лет. На моих глазах дети попадали в тюрьму и гибли на улице. О них я ни слова журналистам не рассказывала. Видите шрам? — Женщина показала на массивный бицепс.
