— Нет! — отрезал Майрон.
— Тогда зачем вообще говорить о разнице в возрасте? — Миссис ван Слайк опустила чашку на стол. Губы снова тронула улыбка. — Мистер Болитар, позвольте задать вам вопрос. Будь Валери шестнадцатилетним парнем, закрутившим роман с красивой женщиной-тренером лет, скажем, тридцати, вы бы назвали это изнасилованием?
Майрон промедлил с ответом буквально секунду, но этого оказалось более чем достаточно.
— Я так и думала! — с торжеством воскликнула миссис ван Слайк. — Мистер Болитар, вы шовинист! Валери увлеклась мужчиной в возрасте. Подобное далеко не редкость. Даже со мной случалось… — На губах Хелен заиграла улыбка.
— А когда роман кончился, вы тоже пережили нервный срыв?
— Так вот что для вас сексуальное домогательство? — удивленно вскинула брови хозяйка. — Причина нервного срыва!
— Вы доверили этому человеку дочь, а он душу ей исковеркал: воспользовался, а затем выбросил за ненадобностью.
— Исковеркал? Воспользовался? Выкинул? Мистер Болитар, а вы краски не сгущаете?
— Похоже, вы в его поступках ничего предосудительного не видите?
Отставив чашку с чаем, Хелен потянулась за сигаретой. Закурила, глубоко затянулась, медленно выпустила дым изо рта.
— Если вам так проще, можете винить во всем меня. Я была отвратительной матерью, худшей на свете… Ну, довольны?
Майрон смотрел, как миссис ван Слайк спокойно курит и потягивает чай. Слишком спокойно. Неужели она сама верит в чушь, которую несет? Или это спектакль? Хелен обманывает себя или…
— Павел откупился! — выпалил спортивный агент.
— Нет.
— «Тру-Про» и Менанси вам платят.
— Все не так! — перебила мать Валери.
— Ваше финансовое положение нам известно, миссис ван Слайк.
— Вы просто не понимаете! Павел считает себя виноватым и решил исправить ситуацию единственным доступным ему способом.
— Откупившись от вас!
— Предоставляя деньги, которые Валери могла заработать, не оборвись ее карьера. Он ведь мог этого не делать. Неизвестно, стал ли роман…
— Это называется плата за молчание.
— Вовсе нет, — чуть ли не прошипела хозяйка дома. — Валери была моей дочерью.
— А вы ее продали.
Хелен покачала головой.
— Я поступила так, как считала лучше для дочери.
— Павел ее изнасиловал, а вы взяли деньги и позволили ему остаться безнаказанным.
— Я была бессильна, — проговорила миссис ван Слайк. — Мы боялись огласки. Валери хотела сохранить это в тайне и поскорее оставить в прошлом. Мы все хотели…
— Почему? — удивился Майрон. — Ну, увлеклась мужчиной в возрасте, и что? Подобное далеко не редкость, даже с вами случалось!
Женщина прикусила губу, а когда заговорила снова, голос звучал куда менее решительно:
— Сохранить прошлое втайне казалось самым разумным.
— Чушь! — вскричал Майрон. Он понимал, что перегибает палку, но сердце не позволяло идти на попятную. — Вы продали собственную дочь!
Хелен притихла и несколько секунд молча смотрела, как кончик сигареты превращается в пепел. Будто издалека слышался негромкий ропот гостей. Кто-то сдавленно хихикал. Весело звенели бокалы…
— Они угрожали Валери, — призналась женщина.
— Кто?
— Не знаю… Люди, с которыми работал Павел. Они ясно дали понять: стоит дочке открыть рот — ей не жить. — Хелен умоляюще заглянула в глаза гостю. — Разве у нас был выбор? К чему бы привела откровенность? Они бы ее убили! Я так боялась за Валери… Кеннет — ну, думаю, его больше интересовали деньги. Задним умом каждый силен, а тогда мне показалось, что лучшего варианта не найти.
— Вы защищали дочь, — подвел итог Болитар.
— Да.
— Но сейчас ее уже нет.
— Не понимаю, о чем вы! — удивилась хозяйка дома.
— Вам больше не нужно бояться за Валери. Она мертва, значит, вы можете поступать, как считаете нужным.
Женщина безвольно открыла рот, однако ответить смогла далеко не сразу.
— У меня есть вторая дочь, — выдавила она. — И муж…
— Так к чему все эти разговоры о спасении Валери?
— Я… Я просто пыталась… — договорить миссис ван Слайк не удалось.
— Вы взяли откупные! — не унимался Майрон. Он постоянно напоминал себе: сидящая перед ним женщина только что похоронила дочь, но почему-то даже эта мысль не сдерживала ярость, а, наоборот, распаляла. — Мужа винить не стоит. Он бесхребетный червяк, а вот вы мать Валери. Вы брали деньги, покрывая человека, который насиловал вашу дочь. А сейчас продолжаете их брать, покрывая человека, который, возможно, убил вашу дочь.
