— Все из-за этого блядского шланга для горючего, — ответил Гаскелл. — У меня никак не получалось насадить его обратно.
— Зачем же тогда заводить двигатель?
— Чтоб посмотреть, не забит ли он.
— Ну, посмотрел. И что же теперь делать? Сидеть здесь, пока, еда не кончится? Придется тебе что-нибудь придумать.
— Почему мне? Могла бы и ты пошевелить мозгами.
— Если бы ты хоть немного был мужчиной…
— Дерьмо, — сказал Гаскелл. — Послушайте только эту эмансипированную даму. Стоит чему-нибудь случиться, так я сразу должен быть мужчиной. А ты что же? Ты ведь и мужик и баба одновременно. Идея была твоя, ты и крутись. И не проси меня быть настоящим мужчиной. Я уж забыл как.
— Нужно придумать, как позвать на помощь, — сказала Салли.
— Конечно. Давай забирайся наверх и устраивай себе там гнездо. Сумеешь насладиться камышами до отвала.
Саллн залезла на крышу каюты и оглядела горизонт. Он находился на расстоянии десяти метров и был сплошь из камыша.
— Там, вдалеке, что-то похожее на шпиль церкви. — сказала она. Гаскелл взглянул тоже.
— И правда, церковный шпиль. И что?
— Если мы подадим сигнал светом или еще чем-нибудь, кто-нибудь может нас заметить.
— Великолепно. В таком оживленном месте, как церковный шпиль, наверняка полно народу, ожидающего наших световых сигналов.
— Может что-нибудь зажечь? — предложила Салли. Кто-нибудь заметит дым и…
— С ума сошла? Давай, начинай что-нибудь жечь: с этим горючим вокруг, не сомневайся, они будут иметь зрелище. Например, взорвавшийся катер и трупы.
— Можно наполнить канистру горючим, перебросить ее за борт и потом поджечь.
— И заодно все камыши. Чего, черт возьми, тебе хочется? Сжечь все к чертовой матери?
— Джи, детка, ты просто не хочешь помочь.
— Я пользуюсь мозгами по назначению, вот и все, — сказал Гаскелл. — Еще парочка подобных идей, и мы окажемся в куда худшем положении, чем сейчас.
— Не понимаю, почему? — сказала Салли.
— Я тебе скажу, почему. — сказал Гаскелл. — Потому что ты сперла этот ебаный катер. Вот почему.
— Я не сперла. Я…
— Это ты скажешь легавым. Вот так скажешь, и все. Только начни поджигать камыши, как они будут тут как тут со своими вопросами. Например, чей это катер и как вы оказались на чужом катере и все такое. Поэтому надо выбираться отсюда без лишней рекламы.
Начался дождь.
— Дождя нам и не хватало, — пробурчал Гаскелл. Салли спустилась в каюту, где Ева наводила порядок после обеда.
— Боже мой, Джи совершенно беспомощен. Сначала он сажает нас на мель неизвестно где, затем он затрахивает двигатель, причем окончательно, а теперь он заявляет, что не знает, что делать.
— Почему он не пойдет и не позовет на помощь? — спросила Ева.
— Как? Вплавь? Джи так далеко не доплывет, даже если от этого будет зависеть его жизнь.
— Он может взять надувной матрац и выгрести на открытое место, заметила Ева. — Не обязательно плыть.
— Надувной матрац? Ты сказала надувной матрац? Какой надувной матрац?
— Там, в шкафу, вместе со спасательными жилетами. Его надо надуть и…
— Радость моя, ты у нас самая практичная, — обрадовалась Салли и бросилась наружу. — Джи, Ева придумала, как ты можешь отправиться за помощью. В шкафу есть надувной матрац, там, где спасательные жилеты. — Она порылась в шкафу и вытащила надувной матрац.
— Если ты воображаешь, что я отправлюсь куда-либо на этой чертовой штуке, ты не в своем уме, — отказался Гаскелл.
— Чем он тебе не нравится?
— Ты когда-нибудь пыталась управлять такой штукой? С ним еле справишься и в солнечную безветренную погоду. А в такую, как сегодня, меня просто занесет в камыши. И кроме того, мне дождь очки заливает.
— Ладно, подождем, пока кончится ветер. Хоть знаем теперь, как отсюда выбраться.
Она опять спустилась в каюту и закрыла дверь. Было слышно, как Гаскелл ходит вокруг двигателя и звякает гаечным ключом. Хоть бы как-то завести мотор.
— Мужчины, — сказала Салли презрительно, — претендуют на звание сильного пола, но, как дело доходит до беды, вся надежда на нас, женщин.
— Генри тоже непрактичный, — поддержала Ева. — Разве что может заменить предохранитель. Надеюсь, он обо мне не беспокоится.
— Он вовсю развлекается, — предположила Салли.
