— Нам не составит никакого труда, сэр, — заверил его Фокс.
Аллейн оставил их в операционной. Он сбежал по лестнице и выскочил на Брук-стрит, где сел в такси.
Через сорок минут то же самое такси отвезло его на Вигмор-стрит. На сей раз с Аллейном поехали еще два сержанта в штатском. Маленький дворецкий доктора Робертса открыл им дверь. Лицо его было смертельно бледно. Он, не говоря ни слова, посмотрел на Аллейна и отошел в сторону. Аллейн, за которыми шли его люди, прошел в гостиную. Робертс стоял перед камином. Над ним в свете ламп весело поблескивала картина с маленьким озерцом и рождественскими елками. Фокс стоял в дверях, а Бойз возле окна. Анестезиологический аппарат подкатили к столу.
Когда Робертс увидел Аллейна, он сперва пытался заговорить. Губы его подергивались, словно он пытался что-то сказать, но слов не было. Наконец он выдавил:
— Инспектор Аллейн… почему вы… послали этих людей… за мной?
Они с минуту молча смотрели друг на друга.
— Пришлось, — сказал Аллейн. — Доктор Робертс, у меня с собой ордер на ваш арест. Предупреждаю вас…
— Что вы хотите сказать? — взвизгнул Робертс. — У вас нет никаких оснований… никаких доказательств… идиот… что вы делаете?!
Аллейн подошел к аппарату, похожему на судок для масла и уксуса. Он наклонился, отвинтил одну из гаек и вытащил ее. С ней вместе вытянулся шприц. «Гайка» была вершиной плунжера.
— Вот вам достаточные основания, — сказал Аллейн.
Чтобы удержать Робертса, понадобились четыре человека. Они надели на него наручники. Сумасшедшие иногда обладают огромной физической силой.
Суббота, двадцатое. Вечер
Два вечера спустя после ареста Робертса Аллейн обедал с Найджелом и его невестой Анджелой. Найджел уже истерзал инспектора просьбами дать материал для репортажа, и тот бросил ему пару костей: грызи! Анджела, однако, мечтала услышать историю из первых рук. Во время обеда инспектор был молчалив и задумчив. Что-то заставило Анджелу метко пнуть Найджела в щиколотку, когда он заговорил про арест. Найджел подавил вопль боли и свирепо уставился на нее.
— Очень больно, Батгейт? — спросил Аллейн.
— Э-э-э… да… — сконфуженно признался Найджел.
— Откуда вы знаете, что я его пнула? — спросила Анджела. — Как я заметила, вам стоит сделаться сыщиком!
— Вы, может, и не заметили, но я близок к тому, чтобы распрощаться с полицией.
— Батюшки! Вы в желчном настроении, да? Разве вы не довольны тем, как закончили это дело, мистер Аллейн? — осмелилась спросить Анджела.
— Человек никогда не бывает доволен счастливой случайностью, к которой он не имеет отношения.
— Случайностью?! — воскликнул Найджел.
— Именно так.
Аллейн понюхал свой портвейн, значительно посмотрел на Найджела и пригубил рюмку.
— Валяйте, — сказал он безропотно. — Спрашивайте. Я прекрасно отдаю себе отчет, зачем я тут, и вы не каждый день угощаете таким вином. Взятка. Тонкий подкуп. Разве не так?
— Так, — просто ответил Найджел.
— Я не позволю загонять мистера Аллейна в угол, — сказала Анджела.
— Если бы он мог меня загнать, вы бы позволили, — откликнулся Аллейн. — Я уже знаю ваши трюки и манеры.
Найджел и Анджела молчали.
— Собственно говоря, — продолжал Аллейн, — я как раз собирался часами говорить и говорить.
Они просияли.
— Какой же вы ангел, ей-богу, — сказала девушка. — Отнесем этот графин в соседнюю комнату. Не смейте сидеть над ним за обеденным столом. Дамы собираются покинуть столовую.
Она встала. Аллейн открыл ей дверь, и она прошла в маленькую гостиную Найджела, где быстро положила в огонь четыре полена, поставила низенький столик между двумя креслами и уселась на коврик перед камином.
— Идите сюда! — грозно позвала она.
Мужчины вошли. Аллейн благоговейно поставил графин на столик. Они расселись.
— Ну вот, — сказала Анджела, — это, я считаю, замечательно.
Она переводила взгляд с Найджела на Аллейна. У обоих был блаженный вид хорошо накормленных особей. Огонь весело взметался языками пламени, потрескивал и гудел, освещая темные волосы инспектора и его восхитительные руки. Он откинулся назад и, вздернув подбородок, повернул голову и улыбнулся ей.
