Она накрыла стол для ланча в саду, и следующие два часа он рисовал ее быстрыми и точными штрихами, а она изо всех сил старалась сидеть спокойно и не смотреть все время на него. Он выбросил кучу набросков. Но делал это не сердито, комкая бумагу и отбрасывая ее подальше, а отрешенно, как и рисовал, — избавлялся от лишнего так же, как дерево по осени избавляется от листьев. К четырем часам у его ног накопилось небольшое усыпанное белым поле, но с полдюжины рисунков он сложил в папку. Потом Джуди приготовила чай, и они пили его с имбирным пирогом, сидя на деревянной лавочке, огибающей гигантский можжевельник.
Она подобрала один из забракованных рисунков и спросила:
— Можно, я оставлю это себе?
— Нет.
— Но, Майкл, — она рассмотрела рисунок, — он же такой милый.
— Он кошмарен. И эти тоже. Обещай мне, что сожжешь это все. Или выкинешь в помойку.
Она печально кивнула и налила ему еще чая. Он вновь взялся за альбом и через пять минут протянул ей набросок.
— Вот этот можешь оставить себе.
Она вся была на этом листе. Трагичная складка губ, прекрасные глаза, неловкие пальцы, держащиеся за чайник, крепкая, но покорная линия шеи. Он аккуратно подписал рисунок инициалами: МЛ. — это было очень жестоко. Джуди почувствовала, как горло сжимается от подступающих слез, но, зная, что это совершенно ему не понравится, подавила их.
— Эй, Джуд… — тихонько пропел он, — ничего не бойся…[48] — Он поставил свою чашку на траву и коснулся ее руки. — Надо тебе убираться отсюда. Подальше от этой убогой парочки.
Она глотнула чая.
— Это проще сказать, чем сделать.
— Ну не знаю. Когда я отправлюсь в свой европейский тур, мне будет нужна преданная помощница, она же модель. Может, я возьму тебя с собой. — А потом он ее поцеловал. Прямо в губы.
Джуди прикрыла глаза. Она вдыхала аромат можжевельника и сладкого имбиря, ощущала кончиками пальцев крошки от пирога, слышала пение черного дрозда. Поцелуй длился миллионную долю секунды. И столетие. Она едва успела подумать, что будет помнить это всю оставшуюся жизнь, как все уже закончилось.
— Я спросила, ты хочешь еще кофе?
Джуди невидящим взглядом посмотрела на мачеху.
— Нет, спасибо.
— Тревор?
Молчание. Барбара налила вторую чашку себе, развернула последний выпуск «Сельской жизни», но тут же с отвращением отложила его. Еще немного — и она начнет сама ходить в шерстяных носках и подштанниках на шнуровке. Все равно никто это не читает. Журналы сразу перекочевывают в приемную доктора. Она решила отказаться от этого журнала, а вместо него подписаться на что-нибудь более интересное. Пускай у местных ископаемых поднимется давление. Она откусила маленький кусочек печенья и, усмехаясь про себя, уставилась на галстук мужа. Это зрелище, да еще Джуди, как будто вышедшая с рекламы «Макдональдса», обещали удачный день. Тем более что осталось всего-то (взгляд вниз на отделанные мелкими бриллиантами часики) шесть часов до свидания. В дверь позвонили.
— Кого принесло сюда в такое время?
— Я открою. — Барбара не спеша направилась к двери и вернулась с инспектором Барнеби.
— И как у вас называется визит в такое время? — злобно спросил Лесситер.
— Мисс Лесситер?
— Да. — Джуди выбралась из-за стола, как школьница, отвечающая урок.
— У меня есть к вам пара вопросов по поводу вчерашнего дня. Если не возражаете, расскажите мне о ваших…
— Вчера к нам уже приходили с этими вопросами, — рявкнул доктор.
— Ничего страшного, — возразила Джуди, — я совершенно не против повторить это еще раз. Я весь день находилась здесь. У меня был выходной. А мой друг Майкл… Майкл Лэйси тоже был здесь. Он делал кое-какие предварительные эскизы для моего портрета, который хочет вскоре начать писать.
— Вы не могли бы сказать, когда вы с ним об этом договорились?
— Ну, я ему позвонила… — Барбара Лесситер закрыла рот рукой, пряча улыбку, но она все равно была заметна. — Хотя, вообще-то, первое, что он мне сказал, было: «О, я как раз собирался тебе позвонить». — Она посмотрела на двоих, сидящих за столом. Выглядела она при этом одновременно вызывающе и беззащитно. — А почему это так важно?
— Один человек заявил, что видел, как мистер Лэйси заходил в дом Рейнбердов примерно в четыре часа.
