Когда Клевахин проснулся, огонь в камине уже оставил после себя лишь горстку серого невесомого пепла и несколько тлеющих угольков. Несмотря на мороз за окном, в комнате было жарко. Майор спал на раскладушке, а на диване разметалась в крепком молодом сне Лизавета. Одеяло упало на пол, и Клевахину было видно оголенное бедро. Приятные округлости и молочно-белая упругая кожа девушки поразили холостяцкое воображение майора, и он даже задохнулся от горячей волны, ударившей в голову и опустившейся в чресла. Багровый от стыда, Клевахин поторопился встать и направился к умывальнику.
Они заночевали на даче приятеля, участкового Бочкина, хозяина "запорожца". Впрочем, таким громким и многозначительным словом крохотный домик назвать было трудно. Так же, как и пять соток твердокаменного глинозема – дачным участком. Это была типичная советская "фазенда", получившая свое громкое прозвище после бразильского телесериала "Рабыня Изаура". Невероятными ухищрениями Бочкин сначала выцарапал себе у горисполкома кусок бросовой земли, а затем поистине рабским трудом шесть лет по кирпичику строил избушку на курьих ножках и облагораживал свой земельный отвод. Теперь на участке рос молодой сад, кусты крыжовника и малина, а также хорошая закуска под стопарик: лук, чеснок, петрушка и прочие витаминные добавки к ныне оскудевшему столу простых обывателей.
Клевахин остановил свой выбор на дачном участке не наобум. Он понимал, что теперь охота на Елизавету пойдет по все правилам партизанской войны с засадами, выстрелами из-за угла и Штирлицами в тылу. То, о чем рассказала девушка, могло стать бомбой, и не простой, а, как для местного масштаба – атомной. Как ни слаба была центральная власть, но и она старалась очистить свои ряды от откровенно криминальных элементов. Не говоря уже о чиновниках разного ранга, замаравших себя связью с мафиозными формированиями. Документально доказанной связью – почти все власть имущие поднялись до своих высот вовсе не на благородных пищевых дрожжах, а на криминальном дерьме в позолоченной для народа обертке.
В последнее время со своих тронов сыпались, как горох, прокуроры, судьи, генералы, министры, премьеры и другая чешуя рангом пониже. Их отправляли на дачный покой с самыми разными формулировками: от "по состоянию здоровья" или "по собственному желанию" до "полного служебного несоответствия". Такой поворот в их карьере означал то, что значило для теленка отлучение от материнского вымени – потеря сладкой и безбедной кормушки. И потому Клевахин очень сомневался, что городские воротилы сложат оружие без боя и с повинной головой сдадутся на милость победителя.
Куда спрятать Лизавету? Этот вопрос маячил перед майором всю дорогу, пока они с Тюлькиным и девушкой отрывались под прикрытием "быков" Базуля от неизвестных преследователей. Теперь она и впрямь была "избранной" – так же, как и он со старлеем; их выбрали в качестве живой мишени…
Решение пришло уже в черте города. Заметив, что за ним идет, как привязанная на невидимом канате, машина Балагулы, он, не долго думая, направился на базу городского ОМОНа. Наказав Тюлькину подождать за забором, пока помощник "положенца" не уберется восвояси, а затем отогнать "запорожца" в гараж, Клевахин вместе с девушкой подсел в микроавтобус с выездной группой омоновцев, который довез их до стоянки такси. Оттуда майор доехал до автобазы, расположенной на окраине города, где уговорил разбитного водилу грузового ЗИЛа подбросить его к дачам.
Он знал, что кому-кому, а Бочкину доверять можно. Тем более, что участковый понятия не имел о Джангирове и его компании. Кроме того, дачный поселок был очень удобным местом с точки зрения конспирации. Зимой там почти никто не появлялся, и только немногочисленные чудаки потихоньку коптили небо своими "буржуйками", охраняя погреба с запасами солений и овощами, а также наслаждаясь тишиной и одиночеством, невозможными в городских условиях. Все они жили уединенно, никто друг к другу в гости не ходил и не страдал нездоровым любопытством, потому новое лицо в этом дачном "Эдеме" могло совершенно не бояться пристального внимания к своей персоне и назойливого вторжения в личную жизнь…
