— Да, конечно, сделаем. Чё ты? Надо так надо,— спокойно ответил Дон.
Виталий благодарно посмотрел на него и стал затягиваться. Дон был этим и ценен, что никогда не задавал вопросов, зачем надо сделать то или иное. Надо, значит, надо. И никогда не требовал вознаграждения за свою работу, довольствовался тем, что давал ему сам Виталий. Да Олегу много и не надо было, он вырос в бараке без отца и привык довольствоваться малым. Зато когда нужно было избить кого-то из зарвавшихся наглецов, Дон был бесценным.
Из-за поворота показалась машина жены следака, но свернув к дому Наума, поехала проехала почемуто мимо. Виталий смотрел в зеркало, не зажгутся ли фонари стопсигнала. Но машина удалялась, не останавливаясь.
— Чё такое, Виталя? Это они, что ли? — спросил Дон, смотря на напряженное лицо друга.
— Да они, только мимо почемуто поехали, — недоумённо произнес Виталий.
— Ну погнали, проедем за ними, да там его и поймаем гденибудь, — тут же предложил нетерпеливый Дон, единственным недостатком которого было неумение ждать. — А то мы ешё просидим здесь х…й знает
сколько. В этот раз неусидчивочть Дона была кстати. По-
смотрев на него и решив, что в его словах есть смысл, и Наум может попасться им в ещё более удобном месте, чем собственный подъезд, Виталий завёл машину и
резко тронулся с места. — Дай я добью, мешает же тебе, — протянул Дон
руку.
Виталий передал ему уже почти докуренную папиросу и поехал догонять машину, удаляюшуюся в сторону центра. Преследуя неосторожных любовников, Виталий всё больше и больше убеждался, что они едут как раз по своим любовным делам. Они ехали на знаменитую сопку любви. Туда часто приезжали позаниматься в машине сексом не только влюблённые пары, но и те, кто видел друг друга впервые. Это было романтичное место, с видом на город сверху. И в тёмное время вид оттуда был красивый. Наверное, именно поэтому сюда так тянулись пары. И возможно, такой красивый вид родного города и возбуждал их. Хотя презервативы у всех были заготовлены заранее. Днем эти места на сопке не казались такими романтичными от обилия их вокруг
в использованном виде.
— Ништяк. Я же говорил? — потирал руки Дон.—
Ещё бы встали гденибудь нормально, чтоб никого
рядом не было.
— Ас тёлкой, чё делать? — не разделял Виталий оптимизма друга.
— Да выкинем, на х…й, — тут же ответил Дон, не отличающийся ни сентиментальностью, ни обычной вежливостью.
Когда машина жены следака не стала сворачивать на смотровую площадку, где уже стояло несколько машин, а проехала дальше, решимость и настроение Дона передалось и Виталию.
— Всё, тут никого, — радостно сказал Дон, смотря, как преследуемая машина сворачивает с дороги в кусты.
— Ну всё, хули, сам приехал, — произнёс Виталий и выключил фары.
Автомобиль любовников остановился, и его фары тоже потухли, остались гореть только габаритные огни. Виталий тоже съехал с дороги и остановился. Выйдя из машины, они стали потихоньку, стараясь ступать беззвучно, приближаться к светящимся габаритным огням. Но после выкуренной папиросы ноги были ватными, и Дон то и дело громко шлёпал по земле подошвами своих туфель. Если бы в салоне машины не звучала тихая музыка, их бы услышали оттуда уже за долго до подхода. Но Наум оказался парнем романтичным — усаживал свою подругу на себя под звуки модной «Инигмы». А в тот момент, когда друзья приблизились к машине вплотную, к звучащей музыке добавились ещё и сладострастные стоны его любовницы. Она сидела на нём сверху уже голая, и, извиваясь, скакала на нём как на коне, постоянно стукаясь головой в потолок машины. Здесь уже было понятно, почему влюблённые не стали останавливаться среди других машин. Стёкла были не
тонированы, и всё происходило как в аквариуме,. не смотря на ночное время.
— Ну чё, выкидываем её, — негромко сказал Виталий, и в готовности взялся за ручку двери.
— Погоди, давай посмотрим, — остановил его Дон, улыбаясь смотря на занимающихся сексом любовников.
Виталий посмотрел на идиотскую улыбку Дона и понял, что того сильно накрыло гашишом. Ему и самому сейчас ничего не хотелось делать, гашиш оказался сильным. Но неоходимось толкала его вперёд. К тому же свет габаритных огней освещал не столько происходящее в салоне, сколько их с Доном, стоящих у машины и смотрящих внутрь.
