Машина плавно остановилась перед воротами. Ди Ди открыла дверцу. Эш сделал то же самое, но она остановила его, положив руку ему на плечо и покачав головой.
– Оставайся здесь. Руки все время держи на руле. И не отрывай ни на секунду, даже если зачешется нос.
Из домика охраны вышли двое мужчин в серой униформе, что напомнило Эшу реконструкцию Гражданской войны. Оба вооружены автоматическими винтовками. У обоих внушительные бороды, и оба сердито уставились на Эша. Эш постарался сделать вид, что он совсем не опасен. Собственные пистолеты были у него всегда под рукой, и стрелял он, наверное, получше этих двух ряженых, но даже самый искусный стрелок не мог бы сейчас выступать на равных с людьми, вооруженными такими винтовками.
Мало кто это понимает.
Но дело тут не в таланте или мастерстве. Будь ты хоть сам Леброн Джеймс[36], но если мяч у тебя в руках, а пространства нет, все равно ты со своим мячом ничего не сделаешь.
Ди Ди подошла к охранникам и что-то проделала правой рукой, будто перекрестилась, только не крестом, а треугольником. Оба охранника отсалютовали ей тем же жестом.
Это у них такой ритуал, догадался Эш. Во всех религиях есть что-то подобное.
Минуту-другую Ди Ди с ними говорила. Громилы ни на секунду не спускали глаз с Эша, а это требовало серьезной самодисциплины, учитывая внешность Ди Ди. Он бы так не смог.
Наверное, поэтому религиозная жизнь никогда Эша не привлекала.
Истина. Что за бредятина.
Ди Ди вернулась к Эшу.
– Поставь машину вон там, справа.
– А почему нельзя просто развернуться и уехать?
– Что с тобой случилось, ты же хотел забрать меня отсюда?
Сердце его сжалось, подпрыгнуло, но тут она улыбнулась, мол, чего ты, я ведь шучу, и сердце Эша вернулось на место. Он постарался скрыть досаду на лице.
– Ты вернулась. Цела и невредима. Чего мне торчать здесь?
– Просто подожди, ладно? Мне надо поговорить с советом, кое-что выяснить.
– Выяснить что?
– Успокойся, Эш. Просто подожди.
Один из охранников выдал ей сложенную одежду. Серого цвета. Как и у них. Она надела ее поверх той, в которой была. Другой протянул ей головной убор, что-то похожее носят в женских монастырях. Тоже серый. Она водрузила его на голову и завязала под подбородком, как шляпку.
При ходьбе Ди Ди всегда голову держала высоко, плечи расправлены, сразу было видно, что эта девушка в себе уверена. Теперь же она склонила голову, глаза опустила к земле, весь ее облик выражал покорность. Столь явная перемена поразила Эша. И разозлила.
«Ди Ди больше нет, – сказал себе Эш. – Здесь сейчас Холли».
Он наблюдал, как она проходит сквозь ворота. Всем телом наклонился вправо, чтобы видеть, как она идет по дорожке. На территории были и другие женщины, все были одеты в тускло-серую униформу. И ни одного мужчины. Может быть, они где-нибудь в другом месте.
Охранники заметили, что он наблюдает за Ди Ди и видит то, что происходит внутри. Им это не понравилось. Они встали прямо перед машиной и заслонили обзор. Может, дать по газам и снести этих ублюдков, к чертовой матери? Вместо этого он решил выключить стартер и выйти из машины. Это им тоже не понравится, но, с другой стороны, им не понравится все, что бы он ни сделал.
Эш вышел из машины, и первое, что его поразило, была тишина. Полная, весомая, от которой перехватывало дыхание, в хорошем смысле. Обычно везде есть какие-то звуки, даже в самом густом лесу, но здесь была абсолютная тишина. Эш секунду стоял не двигаясь, не рискуя нарушить эту тишину, хлопнув дверцей машины. Он закрыл глаза и с головой погрузился в это безмолвие. Через секунду-другую он все понял. Или ему показалось, что понял. Призыв. Он мог бы подчиниться ему, покориться этому покою и безмятежной умиротворенности. Было бы так легко полностью отдаться ему, отказаться от контроля своего разума, своих мыслей. Просто быть.
Смириться.
Да, это самое подходящее слово. Пусть другие напрягают мозги. Надрывать пупок или жить одним мгновением. Погрузиться в эту безмятежность. Слушать, как бьется в груди сердце.
Но разве это жизнь?
Он достал сигареты.
– Курить здесь запрещено, – сказал один из охранников.
