Наконец трал появился на поверхности.
Мне показалось, что все мы дружно взвыли от ужаса, потому что в стальной сетке оказалась лапа!
И еще какая лапа! Шириной в два столика кабаре, с невероятно длинными изогнутыми когтями, острыми, как бритва!
Когда автомат закрыл на глубине стальные челюсти трала, они перерубили лапу на уровне запястья.
Выбросьте эту дрянь за борт! — рявкнул капитан. — Быстрее! Пока демон, хозяин этой лапы, не вынырнул за своим имуществом!
Взбесившийся доктор Леман выхватил револьвер и принялся палить в капитана, который рухнул на палубу, обливаясь кровью.
Кто-то перерубил трос, и жуткая добыча с громким плеском рухнула в воду, подняв фонтан брызг и кровавую пену, долетевшую до нижних парусов.
Доктора Лемана доставили в связанном виде в Сидней. Он продолжал дергаться, кричал, что видит у нас огромные лапы, и рвался отрубить их.
— Вот и вся моя история, мсье, и я утверждаю, что она правдива на все сто процентов. С тех пор я стараюсь не подниматься на палубу судов, отправляющихся в южные моря; чудовище с отрубленной лапой может в любой момент подняться на поверхность, чтобы рассчитаться с искалечившими его мерзавцами.
Об этой истории все еще вспоминают от Бодуэна до Фальмута, хотя с тех пор прошло немало лет
Это были счастливые времена, когда в Англии нельзя было найти что-нибудь съедобное дешевле, чем устрицы.
Тележки, заполненные этими замечательными моллюсками, с утра до вечера сновали по бедным кварталам и всего за два пенса можно было наесться досыта.
Нужно добавить, что в эти времена устричные отмели у полуострова Корнуолл между Сорлингом и Пензано еще не охранялись сторожевиками из Плимута, и никто не мешал рыбакам наполнять устрицами свои шаланды.
Именно ловлей устриц занимался Боб Крофт, но эта работа не позволяла ему разбогатеть.
Его парусник был жалким тихоходным корытом, и когда он появлялся на рынке в Фальмуте с грузом устриц, то с грустью понимал, что опоздал, и никого его устрицы больше не интересуют.
Однажды, когда он заглянул в один из портовых кабаков, решив промотать последние гроши, ему пришлось после первой кружки пива серьезно задуматься, как исхитриться и наскрести медяков на вторую пинту портера. В этот момент к нему подошел бойкий малый, известный как ярмарочный фокусник.
Они дружно опрокинули несколько кружек старого эля, после чего Боб отправился к себе, и настроение у него было несравненно лучше, чем до таверны.
Через два дня на двери таверны появилась большая черная доска, на которой мелом было написано:
«Боб Крофт, рыбак, имеющий патент на ловлю устриц, почтительно приветствует граждан Плимута в надежде разделить с ними плоды его продолжительных и упорных исследований.
Большинство из вас имело возможность увидеть в цирке дрессированных львов или тигров, а некоторые даже видели ученых блох. Но приходилось ли вам видеть ученых устриц?
Каждый, кто заплатит один шиллинг, сможет убедиться, что такие животные существуют.
Конечно, плату за зрелище можно считать довольно высокой, но стоит ли жалеть деньги, чтобы увидеть своими глазами такое поразительное зрелище, как ученые устрицы?»
Новость распространилась с удивительной быстротой, и в тот же вечер большой зал таверны был заполнен любопытными, решившими пожертвовать целым шиллингом.
На невысоких козлах стоял большой ящик из оцинкованной жести, на поверхности которого было разложено около десятка устриц.
Боб Крофт стоял возле ящика. Когда зал заполнился под завязку, он заговорил:
— Леди и джентльмены, представление будет продолжаться недолго, но от этого оно не станет менее поразительным, и никто не пожалуется, что плата за это зрелище оказалась слишком высокой. Вы когда-нибудь слышали, что устрицы могут выполнять команды? Так вот, мои устрицы слушаются меня! Кроме того, я предлагаю всем желающим до начала представления осмотреть их, чтобы убедиться, что это совершенно обычные устрицы.
Зрители тут же кинулись осматривать устриц, после чего все присутствующие, среди которых преобладали ловцы устриц и торговцы рыбой, признали, что это настоящие честные устрицы Корнуолла.
