У нас в 5 «Б» - страница 23

— А что я? — любуясь водопадом, отозвался Лёха. — Здорово получилось! Дед, а ты что думаешь, вот от этого мир лучше стал? Весь мир, да?

— Конечно, — серьёзно ответил дед Данила. — Ты же сам видишь, в этом самом месте, недалеко от Беляевской заимки, — лучше!

— А вон оттуда мы камень утянули, — возразил Лёха. — Может, там без камня — хуже?

— Камень там без толку валялся, вид только портил. Значит, и в другом месте мир чуть лучше стал, без камня… Ну, не хуже по крайней мере!

— Вроде бы… — вынужден был согласиться Лёха.

— А наш мир — он что, он весь из таких вот крошечных местечек и состоит, — дед Данила зачерпнул в ладошку прозрачной воды из ручья, глотнул, крякнул от удовольствия. — Ну что, пошли завтракать, да на покос?

Ночевали дед Данила с Лёхой всегда на сеновале.

Дед Данила нору себе специальную в сене вырыл, так что туда сначала заползти надо было, а уж потом только — засыпать. Зато тепло, объяснял дед.

А Лёха просто хлопался где попало, даже одеялом не укрывался, и сквозь щели в навесе на звёзды смотрел.

— Ты чего это не спишь? — спросил как-то дед Данила. — О чём призадумался?

— О лошади размышляю, — отозвался Лёха. — О нашей лошади Шурке.

— Ёлки-моталки! — зашуршал в сене дед Данила. — Как это я сам-?? о ней не подумал?!

— Вот уже пять дней я здесь, а до сих пор не научился ездить верхом, — закончил свою горькую мысль Лёха. — И ты, дед Данила, тоже об этом же, да?

Невдалеке от Лёхи из сена вылезло что-то мохнатое и круглое. Это была голова деда Данилы. Голова сказала:

— Нет, ты только подумай! Заслуженная лошадь, можно сказать, наша Шурка, но если кто о ней думать начинает, так ведь только как бы на неё сверху взгромоздиться!

— Возьми да сам придумай что-нибудь другое, — обиделся Лёха и повернулся на бок, чтобы побыстрее заснуть.

— А я придумал! — сено клочками полетело во все стороны: дед Данила энергично выбирался из своей норы. — Это у нас с тобой не жизнь — малина! А у лошади — и-и-эх!..

— У всех у нас жизнь не сахар, — не поворачиваясь, соврал Лёха. — Я вот тоже, может, косить научился, картошку сажать ещё научусь, а то и ещё чего… Подниму тебе на заимке сельское хозяйство!

— Я вот с детства помню, — гнул свою линию дед Данила. — Какое для лошади самолучшее удовольствие? А? Не знаешь?

— Я же не лошадь, — уклончиво ответил Лёха.

— Вот! — обрадовался дед Данила. — Ты не лошадь! А я точно знаю! Самолучшее удовольствие для коней — отправиться в ночное!

— Ну?! — заинтересовался Лёха.

— И мы отправимся в ночное с нашей Шуркой! — дед Данила сгрёб охапку сена и сунул Лёхе.

— Прямо сейчас, что ли?! — поразился внук.

— Держи, держи! — строго скомандовал дед Данила. — А то когда же ёще! Эх, красота! Ночь кругом, понимаешь ли, лошади на свободе пасутся — куда хотят, туда идут, травку щиплют… Невдалеке ручеёк журчит или речка там, за кустом медведь прячется!..

— Это ещё зачем?

— Для пущего интересу! — объяснил дед Данила. — Медведь же знакомый. В общем, благодать! Посиживаешь себе у костерка, в темноту пялишься. А то бросишь сенца под кустик да спишь потихоньку! А ну, слазь с сеновала!

Лёха прыгнул вниз, крепко прижимая к груди охапку сена.

— А под каким кустом стелить?

— Да под каким захочешь! — беспечно отозвался дед. — Ночное — это дело такое, где уж понравится!

— Дед, — задумчиво продолжал Лёха. — Ну ладно, мы с тобой под кустом спать будем… Или у костра погреемся… А Шурка ведь у нас и так гуляет, где захочет, ты ж её в загоне не запираешь. И ручеёк у нас журчит, и медведь знакомый по кустам шастает. Объясни мне, пожалуйста, что для лошади-то нашей изменится, если мы с тобой не на сеновале по-человечески уснём, а на земле мёрзнуть станем?!

Дед Данила вздохнул, аккуратно разбрасывая под кустом сенную подстилку.

— Да нешто ж она не оценит, Шурка наша, что всё это для неё делается, для её лошадиного удовольствия?!..

Как-то вечером дед Данила загадочно улыбнулся Лёхе, подмигнул и поманил за собой:

— Айда, чего покажу!

— Чего? — заинтересовался Лёха.

— Знаешь, где солнышко на ночь прячется? — дед Данила легко взбежал на невысокий пригорок. И сам же ответил: