Эрушетов печально смотрел на тлеющие угли. Долго сидел молча. Наконец, с горечью произнес:
— Нельзя так нельзя… Буду жить здесь…
И больше за весь вечер не сказал ни слова. А утром Махмуд предложил:
— Давай, Хасан, сходим на ту сторону. Поживем несколько дней, развлечемся. Не хочу я покидать тебя в таком настроении.
— А-а, все равно. Пошли, — Хасан кивнул головой.
Через несколько дней, когда они возвратились обратно в свои горы и стали прощаться, Махмуд сказал:
— Не печалься. Ты не останешься один. Я пришлю к тебе кого-нибудь Да и сам буду навещать.
В середине рабочего дня, Забродин неожиданно услышал необычный шум, доносившийся из узкого коридора, куда выходила дверь его кабинета.
Выглянув в коридор, полковник увидел экзотическую группу: люди в длинных бурках и лохматых черных шапках, громко разговаривая и жестикулируя, шли куда-то гурьбой в сопровождении нескольких офицеров.
«Кто такие? Задержанные? По какому поводу? И почему толпой?»
Потом Забродин узнал, что это были лица, совершившие уголовные преступления и скрывавшиеся в горах Кавказа. Эти горцы получили амнистию и приехали в Москву за документами.
Может быть, все это быстро бы исчезло из памяти полковника и он не узнал бы ничего о судьбе главаря этой группы Эрушетова, ни о последующих событиях, если бы ему не пришлось принимать участие в одной операции. Вот тогда-то он и узнал все подробности.
В конце августа возникла необходимость съездить в Грузию. Забродин уже получил от руководства все инструкции и подбирал нужные ему материалы, когда его опять пригласили к генералу Шестову.
В кабинете было несколько человек.
— Присаживайтесь, — пригласил он Забродина. — Когда выезжаете?
— Завтра.
— У вас серьезные задачи в Грузии и мало времени. Я это понимаю. Но появилось еще одно важное дело.
Генерал наблюдал за реакцией полковника и, убедившись, что Забродин внимательно слушает, продолжал:
— Мы обсуждаем, как вытащить в селение главаря уголовной группы. Почему-то Эрушетов не хочет выходить, хотя прекрасно знает, что была амнистия и никакого наказания он не понесет. Дважды посылали к нему Махмуда. Вчера Махмуд снова возвратился ни с чем. Говорит, что Эрушетов категорически отказывается. А в горах оставлять его нельзя. Сбегутся к нему опять темные людишки, и снова нужно будет снаряжать отряд на их поимку. А каково жителям района? Они боятся ездить из аула в аул.
Нам поручили заняться этим делом вместе с МВД Грузии: Эрушетов знает тайные проходы в горах, ведущие за границу, и ходит туда и обратно, когда ему вздумается, совершенно беспрепятственно. Нарушает пограничный режим. Дело приобретает политический характер. Познакомьтесь с материалами на эту группу. Наше мнение такое: направить в горы Махмуда и кого-нибудь еще вместе с ним, чтобы они вдвоем попытались все же уговорить Эрушетова. Если же это им не удастся, то они должны связать его и силой привезти в Тбилиси. Вдвоем они справятся. Нужно подобрать для Махмуда крепкого напарника. Вы поговорите с грузинскими товарищами, кого можно выделить в помощь Махмуду. Может быть, Гиви или кого другого. Но чтобы он не подвел. Нужно кончать любыми средствами.
Забродин прочитал все документы по делу, и принятое решение не вызвало у него никаких сомнений. Другого выхода из создавшегося положения он не видел.
В поезде он много думал о судьбе Эрушетова. Он уже знал его биографию, и ему было непонятно поведение горца.
«Что может удерживать человека в горах, в одиночестве? Ненависть к людям? Может ли неудачная любовь вызвать ненависть ко всем остальным? И как долго может это продолжаться?»
Полковнику хотелось создать версию, которая объясняла бы поведение Эрушетова. «Главарь знает, что наказание ему не грозит, — рассуждал он. — Жить одному в горах даже год или два, а не то что несколько лет, как живет Эрушетов, хуже любой ссылки. Какие же причины вынуждают его так поступать? Может быть, он впал в отчаяние и ищет смерти?.. Нет, он не лезет на рожон, под пули. И откуда отчаяние? Даже самую горячую любовь время излечивает. А если не отвергнутая любовь, то что тогда?
Наше правительство поступило очень гуманно. Амнистия дает возможность исправиться тем, в ком осталась еще хоть какая-то доля порядочности. Эти люди имеют возможность стать полноправными гражданами. Какая же сила удерживает Эрушетова?
