Земля содрогнулась, когда исполин спрыгнул с лошади, обводя взглядом спутников Уны. Амазонка подавила нервную усмешку. Можно быть богом и древним символом ушедшего времени. Можно обладать бессмертием и силой, способной сокрушить горы. Но, если тебя не понят и не чтут, даже такие существа, как огненный всадник, склонны впадать в меланхолию, находясь внутри собственного алтаря. Иными словами - Лезвие Старой Религии давно не слыхал своего имени, произносимого устами почитателей, и буквально до смерти устал от одиночества. А значит - был не против поговорить без оружия.
Паладин вложил меч в ножны. Он не успел принять участия в битве, но теперь, когда древний бог, или демон, ступил на землю, содрогнувшуюся под ним, он вышел вперед. Он был лидером их отряда, и вести разговор следовало ему, а не его воинам.
- Гиддбин, - тщательно выговаривая незнакомое ему имя, проговорил он. - Что заставило тебя проснуться от одного лишь человеческого прикосновения? Что тебе нужно на земле, которая едва помнит тебя?
Краем глаза паладин видел, как подобрались варвар и некромант, а волшебница тихо сползла с ковра и утвердилась на ногах, опираясь на свой посох. Похоже, все, за исключением амазонки, готовились к битве - с самим древним демоном.
Глаза Гиддбина полыхнули темным пламенем. За его спиной похрапывал и рыл копытом землю конь древнего существа. С морды животного, шипя, срывались искры, падая на землю - на почве затем еще долго тлели угольки. Амазонка стиснула сильными пальцами древко копья, с тревогой глядя на спутников.
- Красивая наложница, - блеснул жуткой улыбкой монстр. Глаза без зрачков оценивающе рассматривали Саиду, вспыхнувшую от бесцеремонного взгляда и слов существа.
Амазонка подвинулась ближе к святому воину, кладя пальцы на запястье, и жестом удерживая руку, лежащую на эфесе меча.
- Святоша новой религии, девчонка с посохом, - пылающие глаза переходили с одного на другого члена маленького отряда, - варвар с севера, едва ворочающий языком. А... И Сын Волков здесь! Не вымерли все-таки... Жаль! - Рыкнуло божество войны древних народов, небрежно кладя скрещенные руки на рукоять топора, перевернутого и упертого лезвием в землю. - И двое слуг смерти. Для полноты компании. Святоша, недостойный моего внимания, ты смеешь задавать вопрос Лезвию Старой Религии? Эта земля помнит Гиддбина!
- Настолько хорошо, что Гиддбин пробуждается от прикосновения первого попавшегося странника? - голос Искандера дрогнул от сдерживаемого гнева. - Эта земля забыла тебя, демон!
Топор взлетел в воздух, очерчивая ревущий круг. Гиддбинн откинул голову, так что змеящиеся, толстые сальные пряди волос упали на спину, и расхохотался во все горло.
- Что мы, стал быть, слушаем этого мертвого пса?! - зло вопросил Мрая, подбираясь для прыжка. - Убьем его!
Могучий удар ладони демонического призрака прошлого пришелся по груди варвара, отбрасывая его назад.
- Отлезь, глупец, - презрительно бросил Гиддбин. - Говори ты, - Уна выступила вперед, оставив копье воткнутым в землю.
- Прошу тебя, Лезвие Старой Религии, дай нам пройти, - проговорила амазонка, бесстрашно глядя на возвышающееся над ней существо.
- Нет, - осклабился демон, приближая напоминающее маску черепа лицо так близко, что приглушенный огонь глаз идола осветил лицо девушки. - Вы останетесь здесь. Я так хочу!
Саида подняла посох, испепеляя демона ненавидящим взглядом. Зандер перевернул кисть кверху - над ладонью загорелся тугой комок голубого пламени.
- Боевая дева. Восточная магия, верно? - ухмыльнулся Гиддбин, вновь поворачивая лицо к Уне. - Может, ты хочешь еще чего-то? - вкрадчиво переспросил Дикий Дух Охоты. - Нет, мне скучно здесь. Вы остаетесь.
Уна позволила себе усмехнуться: демоническая сущность Гиддбина требовала поклонения и жертв, которых древний идол религии ушедших времен лишился с последним человеком, покинувшим город. Те, кто поставили алтарь, украсили его и приносили дары, умерли или ушли, оставив черный обелиск посреди наступающих джунглей.
- Еще я прошу тебя дать мне свои дары, - амазонка приложила руку к груди, склоняя голову перед тварью. Искандера замутило от этого зрелища, но паладин не вмешивался, полагая что девушка-воин знает, как общаться с пробужденным к жизни призраком религии северных народов.
