- Камень как камень, украшенный резьбой, - проворчал Таул, чье превосходное зрение позволяло обозреть руны издалека, не приближаясь к обелиску. - Похожи на старосеверный диалект, по крайней мере, некоторые значки обозначают понятные мне слова. На что тут смотреть? Эй, Мрай! Может это по твоей части? Хотя сомневаюсь, чтобы ты умел читать.
Варвар ответил презрительно-предупреждающим рычанием. Тонкие пальцы Саиды успокаивающе легли на мускулистое предплечье, усмиряя вспышку гнева. Улыбнувшись девушке, варвар подошел ближе.
- Половину разберу, пожалуй, - проворчал Мрай, наклоняясь чуть ли не вплотную к закорючками, выписывающим волну по подножью обелиска. - Алтарь чего-то там... некоего Гибсд... нет, Дибг... - он наморщил от усилия лоб, протягивая руку. - Древнему... э... убийце... И воспря...
- Не прикасайся! - внезапно взревел некромант, бросаясь вперед, и слыша, как варвар договаривает:
-... воспрянет прикосновением.
Обелиск замерцал. Вначале тусклое, едва видимое серое свечение стремительно обретало окраску и насыщенность, пульсируя, поднималось все выше, подбираясь к каменному огню. Пока не вспыхнуло кроваво-красным, окрашивая камень в раскаленные цвета пламени, ревушего на самом верху обелиска. На поверхности обращенной лицевой стороной к путникам, проступил контур зазубренного варварского клинка, с выгнутым эфесом и лезвием, шириной в ладонь, плавно сужающимся к кончику дуги, образованной телом лезвия. Варвар отшатнулся, запрокинув голову и глядя на огонь, пылающий на вершине алтаря.
- Лезвие Старой Религии, - выдохнул кто-то позади. Саида вздрогнула, глядя расширившимися зрачками на побледневшую, дрожащую Уну. - Алтарь Гиддбина!
Заросли угрожающе затрещали. Из зелени, из-под разрушенных зданий и прямо из земли лезли гремящие костьми мертвые подобия воинов. Скалили длинные клыки мохнатые саблезубые кошки, припадали к земле, готовясь к прыжку стремительные леопарды, с шкурой белой, как снег. Нетерпеливо сжимали костлявые кулаки крупные скелеты, по размерам не уступающие в росте варвару Мраю, размахивая заржавленными топорами. Качнули головой, увенчанные острыми рогам чудовищные подобия туров, взрывающие землю копытами. На кончиках рогов животных плясали языки пламени. Такие же огни стекали по ребрам скелетов, расцвечивали шкуры хищных кошек дорожками огня, бегущими по хребту.
- Стой! - Вскричала Уна, увидев, как меч Мрая рассекает ближайшего к ним костлявого воина точно туман. - Это мертвые призраки! Они не тронут вас! Ждите Гиддбина!
Словно в ответ на произнесенное вслух имя, из алтаря выдвинулась оскалившаяся морда исполинского коня, объятого красным пламенем.
- Лезвие Старого Мира! - взревел всадник, занося над головой чудовищного размера топор. Россыпь искр сорвалась, рассыпавшись по земле. Глаз коня и глаза всадника полыхали длинными языками пламени, такого же красного, как пылающее на вершине обелиска. Развернувшись, хлестнула раскаленная цепь, метясь в Саиду. Взревев от ярости, варвар поймал конец цепи, и, сунув конец меча в ребра вставшего на дыбы коня, рванул цепь на себя, замахнувшись облапленным жидким огнем клинком.
На краткий миг глаза всадника полыхнули удивлением и недоверием. Огромный кулак сжался, подтягивая к себе цепь и варвара, висящего на другом конце. Огненная лошадь молотила передними копытами воздух, хрипя и разбрасывая горячие огненные брызги, вылетавшие из оскаленного рта.
- Дикий Гиддбин! Покровитель Охоты и Войны!
Всадник повернул голову, взмахом топора отбивая удар меча северянина. Уна, выпрямившись и опустив лук, чуть склонила голову.
Секунды, растянувшиеся в вечность, огненный всадник мерил девушку и её спутников пылающим взглядом. Затем расхохотался, дернув цепь так, что варвар полетел под копыта лошади, с фырканьем заплясавшей на месте.
- Есть помнящие тебя, Лезвие Старой Религии, - Уна говорила четко, свободно, и спутники ее понимали. Как понимал новый язык и старый покровитель охотничьей удачи.
- Клянусь Холодным Ключом, - Гиддбинн вонзил пятки в бока коня, укрощая его, - этот город не вымер окончательно.
