– Разберемся. Ваганов – на разведку. Осмотреть баржу.
Снайпер передал СВД Бугрову, подвигал влево-вправо головой, разминая шейные позвонки, лег и неожиданно быстро пополз.
– Как змея! – восхитился мой напарник.
В своем камуфляже Серж почти сразу исчез из виду, а уж с баржи, если там сидел наблюдатель, его заметить точно было невозможно. Солнце (как только покинули Могильник, оно сразу появилось в небе – низко над горизонтом) опускалось, стало немного прохладнее. Я окликнул:
– Майор!
Он не оглянулся, следил в бинокль за баржей, но я все равно заговорил:
– Майор, чего вы вообще добиваетесь? Цель какая?
Он молчал. Бугров (после смерти Юлы он стал насупленным и молчаливым) вообще на нас внимания, казалось, не обращал.
– Озеров, что вам известно про место, куда ведет Око?
Его плечи шевельнулись, голова чуть повернулась.
– Зона Мохова, – ответил он наконец. – Скрытая.
– Это что значит? – спросил Пригоршня.
– Мы не зна…
И тут грохнуло. Раскаленно-красный шар, обвитый черными жгутами дыма, взлетел над баржей, пробив палубу. Красная дымка плеснулась во все стороны, поглотив посудину, и опала, оставив обугленный, яростно дымящийся скелет… который с сухим далеким грохотом посыпался на землю.
Баржи не стало вмиг, ее словно проглотили. Когда прошла звуковая волна, когда я проморгался и протер заслезившиеся от накатившего жара глаза, на том месте была груда дотлевающих обломков, столбы дыма и…
– Твою… жеж… мать! – в три этапа выговорил Пригоршня, вставая. – Телепорт. Он там, в воздухе висит! А снайпер ваш по ходу того… На мину попал, зацепил там, чего не надо, и оно взорвалось. Вы глядите – в том месте даже земля просела! Мародер такую ловушку для нас оставил. Но телепорт таки есть, не рассосался, как тот, что на Мертвой Базе. Вот только у меня вопрос – как теперь до него добраться?
Я согласно кивнул, глядя на тусклый синий огонек, горящий высоко в воздухе на том месте, где раньше была баржа.
Бугор с Керзоном, вскочив, тоже глядели на то, что осталось от баржи. Здоровяк длинно выругался.
– К барже, рассредоточиться, – приказал Озеров.
На душе было погано: Мародер нас опередил, да еще проредил наши ряды. Я не то чтобы проникся особым расположением к фээсбэшникам, но немного привык к ним и относился как к людям, с которыми, возможно, придется идти до конца к общей цели. Пусть временные, но союзники. К тому же неприятно быть свидетелем того, как остальные переживают гибель товарищей. Как долго они работали вместе, успели прикипеть друг к другу, сработаться как одна команда?
Усилием воли я отбросил гнетущие мысли. Мы приблизились к обломкам. Так, дымящаяся труха да раскаленный, перекрученный металл, пышущий жаром.
Взрыв был такой силы, что земля под баржей просела, образовала пологую, но приличных размеров воронку. Наверное, внизу была какая-то полость… Теперь в воронке, будто угли в очаге, дотлевала разваленная на части баржа. Покореженные, смятые куски металла оплавились, местами потекли. Пахло горелой резиной и солярой.
Бугров поддел носком ботинка лежащую на краю воронки железяку, отбросил.
– Это мина была, – процедил он.
Мне захотелось сказать, что у него талант, как у моего напарника, но я промолчал.
– А портал-то вон, – Пригоршня, вразвалочку двинувшись вдоль воронки, показал вверх.
Керзон дернул себя за ус, глядя в небо.
– Вот же ни хрена себе! И как теперь туда?
Когда баржа была еще цела, портал находился где-то на верхних палубах. С учетом размера баржи да того, что земля после взрыва в этом месте осела… в общем, пятно синего света висело теперь где-то метрах в двадцати над дном воронки.
Все уставились на аномалию.
– Сварганим лестницу, а че? – неуверенно предложил Бугор.
– Ага, и воткнем ее в расплавленный металл, а че, – в тон ему откликнулся Керзон. Бугор, пожав плечами, отошел в сторону.
– Залить бы это дело… – предложил Пригоршня. – Глядишь, остыло бы быстрей.
Оезров резюмировал:
– Слишком высоко и нет материалов, инструментов. Отставить лестницу, думать другие идеи.
– А куда ушла вода? – пробормотал я.
– Я сказал: другие идеи.
– Я другие и думаю, майор, – отрезал я.
