Я собирался быстро, клал в рюкзак только самое необходимое. Кормят нас пусть фээсбэшники из своих припасов, да и патронов, в случае чего, у них взять можно.
Пригоршня дулся – на меня, на хитреца Озерова, на весь свет.
– Угораздило меня с тобой связаться, – бурчал он, по третьему разу проверяя автомат. – Как чувствовал – ненадежный ты человек, Химик. А майор этот… сука беспринципная. Чем ему мать с сестрой помешали? Главное, гладко так стелет: им ничего не угрожает, Никита… а у самого глаза как гвозди! Напишу им, чтобы валили из страны на хрен! Деньжат вышлю, как тут поднакоплю, и никакой ФСБ потом до них свои грязные руки не протянет. Главное, чтобы тете Мане адрес не оставили, соседка у нас любопытная, может и вытянуть. А мать и сама поболтать рада, и подстраховаться захочет… Вот как ей объяснить, что и соседка врагом оказаться может? И потом, к сыну приходят всякие майоры, угрожают, условия ставят…
Я не мешал ему выговариваться, зная, что он так быстрее успокоится. Уже сейчас он бормотал не так озлобленно, как в начале. Закончив с «калашом», посмотрел на мой рюкзак, стоящий посреди помещения.
– Эй, а приемник этот ты зачем взял? Лишний вес, он же не работает! Выгружай, возьми лучше цинк еще.
– Не о том беспокоишься, Никита, – я покрутил в руках сломанный приемник, которым думал заняться в пути на привале, и так и не стал класть в рюкзак.
– Я-то как раз о том беспокоюсь! – опять стал бухтеть Пригоршня. – Вдвоем если бы, мы точно от этой экспедиции непонятной отпинались! А так…
– Вот именно что непонятной. Ты вообще задумывался, что им нужно на АЭС, этим фээсбэшникам?
– А я знаю? – огрызнулся Никита, но уже без прежней ярости. – Ты у нас умный, вот и думай.
– Вот я и думаю… – Я застегнул рюкзак, выровнял лямки, вскинул на плечо, проверяя вес. – Они ищут то же самое, что и Мародер? А что ищет Мародер? Он тоже пойдет к АЭС? Что там охраняли лешие? Око. Но куда оно ведет, а? Помнишь, когда начался тот Всплеск…
– Забудешь такое, – буркнул Пригоршня, загружая запасные магазины в подсумок. – До сих пор как вспомню, так волосы дыбом встают. Поэтому и не вспоминаю! Ладно, спать давай, а то вставать в ночи. Не успели одно закончить, как тут же в другое вляпались. Ты как знаешь, а я намерен отдохнуть перед дорогой. – Он расстелил у стены спальник, скинул штаны со свитером и полез внутрь. Скоро донесся богатырский храп. Я лег в другом конце пещеры на соломенном матрасе.
Пригоршня негромко храпел. А я все крутил в голове ситуацию, пытаясь понять: что ищут спецы, куда они стремятся? Поможет их цель мне в поисках Мародера или наоборот? Часы на руке громко тикали, я снял их и сунул в карман куртки, однако продолжал слушать ритмичное цоканье секундной стрелки. Знал ли Фишер что-нибудь такое, чего он не сказал нам, но что узнали спецы? Через какое-то время мысли начали путаться, мешаться с тиканьем, и я провалился в рваный, тревожный сон.
* * *
После первого визита я запомнил Химстанцию на всю жизнь. И не очень-то стремился возвращаться в это место – слишком долго потом нельзя было изгнать его запах из одежды и из собственных ноздрей. Но делать было нечего, и когда мы обогнули излучину речки, полной ядовитой бурды, увидели в предрассветных сумерках высокие бетонные корпуса.
В этот раз мы подошли к Химстанции с другого направления. Здесь речка извивалась между бетонными отстойниками, большая часть которых пустовала. Хотя некоторые наполняла жижа, и мало кто хотел познакомиться с ней поближе. Даже в самую безветренную погоду маслянисто поблескивающая поверхность была подернута мелкой рябью. Иногда что-то плеснется, разбегутся вокруг волны – и снова только рябь. Нехорошие истории рассказывали об этом месте…
Мы ступили на территорию Химстанции через дыру в сетке-рабице. Впереди тихо булькало и хлюпало. Дорожки между корпусами густо заросли кустарником, от асфальта осталось черное крошево в траве. Из-за бетонных строений наползал липкий, холодный туман – там начинался Могильник.
Пригоршня шумно дышал и все поправлял лямки рюкзака. Соваться в Могильник ему совершенно не улыбалось, как, впрочем, и мне. К сожалению, другого пути к Котлу нет – теперь, после исчезновения телепорта на Мертвой Базе.
