Малика отвернулась к окну. Адэр в это время ублажал девицу. Если бы не его ненасытная похоть, сердечных струн у неё было бы на одну больше.
— Моя командировка в Рашор и Тася Анатана — это не все совпадения, — вновь заговорил Крикс. — После пропажи Таси Адэр приказал заменить командира охранительного участка Рашора. Только заменили — через пять дней в Ларжетае вырезали три семьи, в каждой мать, отец и двое деток. Асон это, нутром чувствую.
Малика скомкала на груди платье:
— Почему ты зовёшь его Асоном, если для всех остальных он Хлыст.
— Виноват я перед ним. Его семью не уберёг. Его Таша и детишки в поле замёрзли. Это ещё в том году было, когда вы с Иштаром ориентов на шхунах перевозили. Асон в то время города от карманников и форточников чистил. Семья его померла, а ему всё приветы от них передавали. Меня-то уже в начальстве не было. Я не знал, где он обитает, чтобы сообщить. А он, видать, почуял неладное и весной в бега ударился. Тут и узнал. Он-то считает, что я бросил его семью. А я бросил. Виноват я перед ним, простить себя не могу, только об этом и думаю.
Стискивая платье, Малика прижалась подбородком к кулаку. Крикс, оказывается, намного человечнее, чем она думала. Человечнее, чем она.
— И вот через пару месяцев после его побега, — продолжил Крикс, — в Рашоре произошло убийство. Это я узнал, когда в участке их архив разбирал. Там постоянно кого-то убивали, грабили, людей похищали, выкупы требовали. Насчёт выкупов стороны всегда как-то договаривались. А тут выкрали мальчишку, дворянского сынка. Запросили одну сумму, потом скинули, ещё скинули. А папенька упёрся: заплачу столько-то и ни мором больше. И когда вроде бы всё, ударили по рукам, находят мальчика в парке. Повешенного и с табличкой на груди: «Спасибо, папа». После этого ни одного заявления о пропаже людей не поступало.
— Все платят выкуп полностью, — предположила Малика.
Крикс кивнул:
— Или платят заранее, чтобы никого не похищали.
Скинув туфли, Малика подогнула под себя ноги и, отвернувшись к окну, закрыла глаза. Зеленеющие склоны холмов и цветущие кустарники на обочине дороги не гармонировали с состоянием души и сердца. Крикс чувствует вину перед Хлыстом, она же испытывает только ненависть.
* * *
Через три дня путники добрались до Рискового. Глядя на дома, магазины, постоялые дворы и общественные бани, проплывающие за окном, Малика вспоминала, как они с Адэром искали конёк на крыше дома Анатана, решив, что это должен быть конь: деревянный или железный.
Машина не катила — плыла по улицам. Селяне успевали рассмотреть за рулём Крикса и почтительно снимали картузы. Бабы махали руками и приглашали в гости. Приглашение было, в своём роде, приветствием. Больше ни в каком другом селении с Маликой так не здоровались.
Подъехав к старому каменному дому с заколоченными окнами, Крикс заглушил двигатель:
— Смотри. Я здесь посижу.
Малика, стражи и ракшад покинули салон и через калитку вошли во двор. Никто из соседей на улице не появился. Возможно, узнали машину Крикса и не хотели мешать. Или устали оплакивать. Даже ракшад не вызвал у них интереса.
Малика надеялась, что фраза «Слепой видит лучше зрячего» возникла в голове из-за этой запутанной истории, и стоит всего лишь закрыть глаза, как сразу всё прояснится. Поднявшись на крыльцо, повернулась спиной к опечатанной двери и опустила веки.
Справа, в будке обнаружили собаку, задушенную свитыми ремнями. Слева, под навесом нашли бидончик, который Тася понесла соседке. Малика поморщилась: это она видит благодаря рассказу Крикса. Но фраза возникла ведь неспроста.
Перед внутренним взором замелькали картины: Тася выглядывает из окна; её дочурка Аля сидит на ступенях и крутит трещотку; потешный щенок пытается пролезть в зазор между прутьями. Это воспоминания, и к пропаже Таси не имеют отношения.
Малика вернулась к автомобилю и, наклонившись, посмотрела на Крикса:
— Думаешь, она мертва?
— Думаю.
— Ады?
Крикс с надрывом вздохнул:
— Думаю, да.
— Думаешь, а в норах не искали.
— Трещотка не помогает, когда к ним лезешь. Я сначала думал на вилы или на колья их насадить. Взять кол в руку… — Крикс сжал могучий кулак и задвигал рывками вверх-вниз. — И в нору, в нору. А потом подумал, что глупо срывать злость на топоре палача. Ады ж ни в чём не повинны.
