Вдова Музон ушла. Гассовиц проводил Жерфо на кухню, не переставая жечь гостя взглядом темно-синих глаз. Жерфо сел без приглашения. Он заметил, что сильно потеет. Это происходило исключительно из-за сильного нервного напряжения, царившего в маленькой комнатке.
– Вот бордель, – начал он, – я совершенно не... Я об, этом не подумал. Послушайте, она вам рассказала? Я имею в виду, о тех, кто приходил в первый раз? То есть в тот раз. Молодой человек с вьющимися черными волосами и голубыми глазами? И тип постарше с лошадиными зубами?
– Они приходили вдвоем, – ответил Гассовиц. – Молодого она запомнила особенно хорошо.
– Я убил его вчера, – признался Жерфо. – Проломил его поганую черепушку. Я размозжил ему голову.
Жерфо неожиданно положил руку на край стола, опустил на нее голову и нервно разрыдался. Слезы быстро прекратились, но он еще несколько минут дрожал и шумно вдыхал и выдыхал воздух.
Гассовиц без нежности похлопал его по плечу.
– Выпейте стаканчик.
Жерфо взял стакан, который ему протягивали, и проглотил сто граммов чистого "Рикара". Водка обожгла ему горло, и он почувствовал, как она медленно спускается по пищеводу. Гассовиц сел на стул, вытянув левую ногу и поджав правую. Жерфо бросил взгляд на его плохие ботинки и почувствовал, что, если он сейчас бросится к двери, Гассовиц выбросит правую ногу ему в лицо, даже не вставая со стула.
– Они, разумеется, убили Музона, – сказал Жерфо, – а потом пришли удостовериться, что его вдова ничего не знает. Если бы она что-нибудь знала, они бы убили и ее тоже. Они удостоверились в этом. – Он бросил взгляд на Гассовица, у которого побелели губы. – Вы, разумеется, ее любовник. Вы познакомились уже после этого. Послушайте, я не хочу знать, что они с ней сделали.
– Ясно, – ответил Гассовиц так, будто они вели нормальную беседу.
– Слушайте, – продолжал Жерфо, – я тот, кто подобрал Музона на дороге. Я думал, он попал в аварию, и отвез его в больницу. А потом они нашли меня. Это было нелегко, но они несколько раз находили меня и причинили мне худший вред, чем... Если хотите, я расскажу вам все подробно. Я должен понять, кто за ними стоит. Они видели, что я остановился помочь Музону, и записали номер моей машины. Полагаю, они подумали, что я слышал его последние слова. Смешно... если здесь уместно это слово.
– Я хочу знать подробности, – потребовал Гассовиц.
– Попробую, – ответил Жерфо и рассказал этому крепкому типу все.
Это заняло полчаса, потому что Гассовиц задавал вопросы, на которые Жерфо не мог ответить. Гассовиц хотел узнать, почему Жерфо не обратился в полицию, на что тот ответил, что это одна морока.
– Но все-таки, – заметил Гассовиц, – все бросить и бежать куда глаза глядят – это как-то странно.
– Да, я знаю. Я не могу этого объяснить, потому что и сам не понимаю.
– Или вам просто все надоело.
– Разве это может быть так просто?
– Да, – сказал Гассовиц.
И он захотел узнать, как двое убийц наткнулись на Жерфо на заправочной станции, где сгорел тип с лошадиными зубами, но Жерфо не мор этого объяснить.
Элиан Музон пришла посмотреть, что происходит. Ее симпатичное лицо было совершенно потрясенным. Гассовиц с большой нежностью выставил ее за дверь, пообещав все рассказать позднее.
– Вот, – закончил наконец Жерфо, – это почти все. Вы удовлетворены?
– Если можно так выразиться, – буркнул Гассовиц.
Жерфо выпил еще немного "Рикара", разбавленного водой.
– Не знаю, почему я вам все это рассказал. Меня интересует только одно: как найти человека, стоящего за теми двумя мерзавцами. Но вы ничего не знаете, ваша... мадам Музон тоже, иначе ее бы не оставили в живых...
– Меня это тоже интересует, – перебил Гассовиц.
– Да, но вы ничего не знаете, не знаете, почему...
– Одан, – снова перебил Гассовиц.
– Что?
– Филипп Одан. Музон работал вместе с ним. Они выбивали из людей долги, запугивая их, понимаете? С бумагами с печатью и прочими трюками юридического вида.
– Взыскание долговых требований?
– Что-то вроде этого. Довольно мерзкая работенка. Но они занимались не только этим. Они собирали сведения о людях и предлагали свои услуги, понимаете? Музон был раньше полицейским. Вы об этом знали?
