А после суда произошел случай, заставивший Богдана окончательно зачислить всех девчонок в разряд предателей. К нему домой пришла мать как раз той девчонки, которую Богдан предпочитал всем остальным. Женщина от имени своей дочери потребовала, чтобы он вернул две записочки, полученные им до всех этих событий. В одной подружка Богдана признавалась, что он ей «страшно нравится», в другой она назначила ему свидание около кинотеатра «Колизей». Богдан отдал бы эти записки, но у него не было привычки хранить их. И тогда под диктовку разъяренной женщины он написал расписку в том, что никогда не читал и не получал никаких писем от ее дочери.
Вспомнив про ту расписку, Богдан со злобой дернул неподатливую занозу. Чуть торчавшая снаружи головка обломилась, а большая часть ушла еще глубже под ноготь. Кольнуло так, что он затряс рукой.
— Что у тебя? — заботливо спросила Ната.
Темная полоска занозы виднелась сквозь розовый ноготь.
— Это же ужасно больно! — воскликнула Ната с неподдельным сочувствием. — И воспалиться может! Тебе надо к врачу!
— Заживет как на собаке!.. Фимка, дай нож!
Ната взяла Богдана за руку.
— Лучше я.
Он хотел выдернуть руку, но она держала крепко.
— Не бойся!
Богдан перестал выдергивать руку и отвернулся с безразличным видом.
Ната достала иголку, прокалила ее на огне и, приговаривая: «Вот та-ак, та-ак… Еще немножко!» — вытащила занозу.
Богдан несколько раз сжал пальцы в кулак.
— Не болит больше? — спросила Ната. — Теперь быстро заживет.
— Как на собаке! — повторил Богдан и, почувствовав неловкость от собственной грубости, добавил: — Спасибо.
Ната робко улыбнулась и, услышав горн, встала.
— Спокойной ночи, мальчики!
— Отбой! — закричал Сергей Лагутин, оборвав на полуслове разговор с Катей.
— Не проспи! — предупредила она.
Сергей не ответил и снова прокричал:
— Отбой!.. Первое отделение — по палаткам!
Через несколько минут Третья Тропа опустела. Мальчишки намаялись за день и быстро разошлись по палаткам.
— Иди спать, — сказал Кульбеда позевывавшему Славке Мощагину. — А я пройдусь до речки, проверю и тоже лягу. Сегодня ночь будет спокойная.
— Это он нам польстил! — усмехнулся Богдан, когда у костра никого, кроме Фимки и Димки, не осталось. — Ух, и хитер же Микропора! Умеет без нажима надавить на психику!.. Между прочим, заметили?.. Он сегодня редко в курилку свою смывался. Наверно, сигареты кончились.
— Экономит! — Фимка взглянул на Димку и, заручившись его молчаливым согласием, объяснил: — Мы проверили: две пачки еще осталось. Одна уже начата.
— Тумбочку обшарили? — удивился Богдан и похвалил: — Профессионально работаете!.. Вообще у вас хватка имеется! С магнитофоном — экстракласс! Непробивная штука! И как вас там, в городе, застукали, не пойму?
— Там у нас еще не было усовершенствовано. — Фимка вздохнул. — Не сразу додумались.
В городе Фимка с Димкой повадились заглядывать в универсам с пустым магнитофонным футляром. Они попались на четвертый раз. Контролерша заставила их открыть футляр. Неприятностей было хоть отбавляй! Но Фимка и Димка переживали не столько из-за последствий, сколько из-за того, что их выдумка оказалась с изъяном. Тщательно продумав причину провала, мальчишки поняли, в чем их основной просчет. Магнитофон не выполнял свою основную функцию — он не играл, и контролерша даже не подумала, что это футляр магнитофона. Она решила, что у мальчишек какой-то новомодный чемоданчик, и лишь потому проверила его содержимое.
Так возникла у ребят идея о маленьком играющем во время операции транзисторе. Впервые они опробовали на практике свое новое «изобретение» вчера — и не без успеха. Но теперь и этот усовершенствованный способ вызывал большие сомнения. Фимка и Димка думали, что сержант Кульбеда рассказал в магазине про их проделку и второй раз этот фокус не пройдет. А Богдан был почему-то уверен, что Микропора не выдал секрета и заплатил деньги под каким-нибудь другим предлогом. Мальчишки заспорили и заметили комиссара Клима, когда он уже миновал указатель Третьей Тропы и подходил к костру.
— Ура! — Богдан негромко пошлепал в ладоши. — Просим политбеседку! Готовы слушать всю ночь до подъема!
