— Да, — отозвался Девон. Голос его набрал силу: — У них есть база где-то в поясе астероидов. Они надеются превратить ее в крепость с большим флотом, арсеналом, воинскими отрядами… подсобными рабочими. Это, конечно, дело будущего, но, чтобы набрать много сторонников, их партии все равно нужно время, причем немалое. Ведь прежде всего надо хорошенько подготовить граждан к мысли… Ладно. Сейчас их база не играет особой роли. Они не могут просто покупать корабли, регистрация выдала бы их… им нужен по крайней мере один большой грузовой корабль, принадлежность и рейсы которого можно было бы держать в тайне, пока они не смогут начать серьезную работу.
— И избрали нас, — сказал Баннинг. — Да. Теперь я понимаю почему. Не один этот корабль обладает большими возможностями, но тот груз, который сейчас находится на борту, терраформический состав, ценен для них сам по себе. Гм-м. Они хотели захватить эту посудину, привести ее на свою базу — и «Повелитель Грома» стал бы лишь еще одним таинственно исчезнувшим кораблем.
Девон кивнул.
— Не думаю, что они оставили бы нас в живых при подобных обстоятельствах, — продолжал Баннинг.
— Конечно.
— Как вы все это узнали?
— Порядок… Мы держимся в стороне от политики… официально… но у нас есть своя разведывательная служба, и мы умеем ею пользоваться. Ситуация в общих чертах была нам понятна. Конечно, мы не знали, что именно этот корабль во время именно этого полета они собираются захватить.
— Ясно. Вы узнали Андреева?
— Да. Бывший инженер под другим именем, изгнанный из-за… достаточно веских оснований. Ему сделали пластическую операцию, но что-то в нем меня беспокоило. Внезапно я решил, что знаю, кто он такой, и, как последний дурак, попытался с ним поговорить. Как он отреагировал, вы знаете — наставил на меня пистолет! Позже — и снова, как идиот, — я, не подумав, что Джентри может оказаться соучастником, рассказал Тьедженсу о случившемся в его присутствии, — Девон вздохнул. — Старые Ростомили отреклись бы от меня.
— Вас воспитывали не для секретной службы, — отозвался Баннинг. — Ладно, Люк. Еще один вопрос. Гомез хочет, чтобы мы ему сдались. Я полагаю, это означает, что он нас запрет, кроме одного-двух, которые должны будут помочь вести корабль под дулом его пистолета. После того как мы сбавим скорость и подойдем к тому месту, где нас может встретить соответствующая лодка с астероида реформистов, он передаст сообщение по радио и… Дьявол! Оставят ли нас в живых потом, вот к чему я клоню!
— Сомневаюсь, — ответил инженер.
— О, дорогой…
Он закрыл глаза, и Клеони быстро подошла к нему. Руки их сомкнулись.
Баннинг отвернулся.
— Спасибо, Люк, — сказал он. — Я не знал, имею ли право рисковать жизнями ради спасения корабля, но теперь понимаю, что никакого риска и не было. Нам просто нечего терять. Клеони, вы можете остаться здесь и позаботиться о нашем мальчике?
— Да, — прошептала она, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Если нет никаких срочных дел.
— Не должно быть. Он сделан из тефлона и кожи гремучей змеи. О'кей, тогда, значит, будете няней. Можете также приготовить кофе и сэндвичи. Остальная часть команды встречается со мной в ремонтных мастерских. Кормовой отсек… Нет, вы остаетесь, Кастро. Попытаемся пробиться к нашему другу Гомезу.
— Но он… он сбросит реактивную массу! — выдохнул Вейн.
— Может быть, нам удастся накрыть его раньше, чем он доберется до резервуаров, — ответил Баннинг. — Человек должен пытаться.
— Но… послушайте, сэр. Я знаю, сколько времени нужно, чтобы справиться с главной зажигательной системой. Даже если сделать скидку на то, что Гомез действует один и не имеет специальной подготовки, он успеет сделать это раньше, чем мы пробьемся через внутреннюю переборку. Таким образом, у нас не остается никаких надежд.
— Что же вы предлагаете, мистер Вейн? — медленно спросил Баннинг.
— Сдаться.
— Чтобы нас застрелили его ребята, когда ворвутся на корабль?
— Нет, сэр. Нас будет семь против одного Гомеза до того, как это случится. У нас есть некоторая надежда на то, что мы сможем напасть на него…
— Очень, очень слабая надежда, — возразил Баннинг. — Он не любитель. И если у нас ничего не выйдет, это будет означать не только нашу гибель, но и то, что шайка головорезов получит нужный им корабль. Если же мы сгорим, но не дадим Гомезу захватить его, то, по крайней мере, умрем только мы. А не сотня миллионов людей лет через двадцать-тридцать.
