Топос и хронос бессознательного: новые открытия - страница 40
В таблице № 6 видно, что Херасков – писатель рубежа эпох – избегает три варианта разрыва: две фобии он принес из XVIII и предыдущих веков и один вариант – из века XIX. Посмотрим последовательно, чего избегает или не избегает Херасков (верна ли наша гипотеза, что работает скрытая психо-травма).
Пример так называемых «диких» из таблицы: раскаившийся герой «Россиады», творивший зло, повествует: «Пред нами огнь летел, за нами смерть и глад; / Пустыни делались, где цвел недавно град». Яркий пример кипящей злобы героя из школьной программы – монолог Грушницкого на дуэли с Печориным, признание в ненависти перед смертью; и здесь именно этот вид разрыва: агрессивная четверка текста прикрыта другими полями затекста (но еще не тройкой). Эффект – как от коктейля Молотова.
Следующий вариант разрыва – когда внешне всё так же (четверка вместо ареалов единицы или двойки в затексте), но интонация героя или автора спокойная. Мы назвали этот вариант катартическим: в идеале, негатив четверки нижнего регистра должен переходить – окончательно или хотя бы временно – в позитив единицы («забота») или двойки («исследование; разум»), разумеется, уже среднего или даже высшего регистра.
Но чаще психотерапия останавливается на начальной фазе или ей не удается изжить негатив (финал не предрешен). Пример: «Князь Курбский с воинством кидается в пролом, / Огонь через огни, чрез громы вносит гром» (Херасков «Россиада»).
Имеется, там же, и подгруппа псевдо-катарсиса: когда негатив (враг, конкурент) притаился за кадром. У Хераскова, как и у классиков XIX, такого нет. Но дальше, в заказных и пропагандистских текстах, появится: «А Павел, выбросив из груди слово, в которое он привык вкладывать глубокий и важный смысл, почувствовал, что горло ему сжала спазма боевой радости; охватило желание бросить людям свое сердце, зажженное огнем мечты о правде» (Горький «Мать»), «Не велик кооператив, а сколотил актив» (советская пословица), «Молоко вдвойне вкусней, если это Milky Way!» (реклама).
Но поэты XXI века (мы назвали эту когорту, вкупе с некоторыми их предшественниками, миллениалами) сделали катарсис в экзистенциальном разрыве опять подлинным? Не враги у них за кадром, а традиционное, отживающее, еще-не-космическое, бытие: «Я работаю солнечной батареей, / я в кармане оранжевом солнце грею, / чтоб оно на небо взошло скорее / и чесало макушки заснувших лип» (А. Кудряшева «Я работаю солнечной батареей»).
Последние четыре столбца в таблице № 6 (взаимоотношения тройки и четверки) у Хераскова тоже имеются. В нижнем регистре они друг друга стоят – что агрессия, что ложь? Для моралиста Хераскова в разрывах они взаимозаменяемы.
«Россиада»: «О други! бодрствуйте, недолго нам трудиться; / Вы видите теперь, что нас Казань страшится; / Когда б не ужасал их славы нашей глас, / Они бы встретили на сих равнинах нас» (вместо вероломной тройки в затексте должна быть боевитая четверка).
А вот пример с промежуточными полями (вместо 1+2 должно быть 3+4): невежественный персонаж херасковского «Золотого прута» осуждает искусство: «У меня в доме множество Египетских кувшинов перебывало; и мне всегда смешными казались безобразные их рисунки, а особливо волки их в человеческой одежде, совы в шлемах и со щитами, и бесы в богатых креслах, змии, головки, кружки и прочие такие вздоры, все это я почитал сумасшедством Мемфийских живописцев».
Тут же, наоборот, вместо диковато-нечеловеческого поля 3+4 должно быть благостно-медитативное 1+2: «В разверстой будто бы он хартии читает: / Что вскоре Истина в России воссияет» (Херасков «Владимир возрожденный»). Не всегда веселы игры в перевертыши?
Приступим к выяснению причин избегания Херасковым тройки вместо первого и второго полей и, наоборот, замены их тройкой. Начнем с последнего варианта – ведь до Хераскова такое уже было (изобретать ему ничего не надо).
«Петух и жемчужина», басенка Кантемира – чистая сатира (тут 3 вместо поля 2+3). Небольшой сдвиг, неточность. А мэтр Херасков точен.
