— Я уверен, — сказал однажды Гарри, — что Симпсон не возобновит мой контракт, и мне не стоит на него рассчитывать, а пока он дает мне работу только благодаря тебе.
Клер нахмурилась.
— Тебе следовало сказать мне об этом раньше. Он уверил меня, что ты будешь иметь много работы, как только станешь хозяином студии.
— Не говори ему ничего. У него характерец…
— У меня тоже характерец…
— Тебе не кажется, что следует тратить немного меньше. Я смотрел банковский счет. У нас едва наберется полсотни фунтов.
— А в пятницу будет на сто пятьдесят больше. Но почему это тебя волнует.
— Клер, у нас нечем платить налоги, а скоро надо будет заплатить большую сумму.
— Ничего страшного, — сказала она, улыбаясь. — Кстати, а что ты делаешь сегодня вечером?
— Почитаю, — ответил он, пожимая плечами. — Ничего интересного больше нет.
— Послушай, давай купим телевизор. Он тебя развлечет немного. Завтра же я этим и займусь.
— Я тебе запрещаю! — воскликнул Гарри, вскакивая. — Прекрати это, слышишь? Мне не нужен телевизор. Если ты купишь, я не буду его смотреть.
Она изумленно посмотрела на него.
— Хорошо, хорошо, милый. Не сердись. Я просто хотела доставить тебе удовольствие.
Она обняла Гарри и прижалась к его груди:
— Хорошо, у нас уже и так достаточно долгов. А теперь иди, ты уже опаздываешь.
Он смотрел на нее через окно. Она села в огромный блестящий автомобиль и поехала.
Когда «кадиллак» исчез из виду, Гарри сел в кресло и уставился в пустоту.
Эта жизнь его деморализовала. Скоро надо будет платить налоги… Он вспомнил советы Рона, который всегда говорил: «Не доверяй красивым женщинам».
Бедный Рон. Сидит сейчас неподвижный в кресле, не говоря ни слова, ни на что не реагируя. Шейла получила развод. Что происходит вокруг него, возможно, Рон даже не понимает.
Однажды, когда Гарри и Клер навестили его, какой-то проблеск появился у него в глазах.
— Вы действительно такая, какой я себе вас представлял, — вдруг сказал Рон, оглядев Клер. — Заботьтесь о Гарри. Он совершенно не умеет выкручиваться из всяких переделок.
Сказав это, Рон снова погрузился в свое обычное состояние.
Клер поклялась больше никогда не приходить к нему.
— Это посещение испортило мне настроение на восемь дней, — заявила она категорически.
И они больше никогда не навещали Рона.
Гарри закурил и взял книгу. Он чувствовал себя совершенно одиноким в этой огромной квартире.
Вдруг в дверь позвонили. Он подошел к двери, открыл ее и сразу же узнал толстяка, который возник на пороге. Гарри почувствовал, как дрожь пробежала у него по спине: перед ним стоял Роберт Брэдли.
Со стороны лестницы было слышно, как где-то наигрывает музыка. Гарри испытал желание захлопнуть дверь и пойти включить свой собственный приемник, чтобы прогнать это видение прошлого.
— Что вы хотите? — наконец, произнес он, и собственный голос ему самому показался странным.
— Нам нужно поговорить, — сказал Брэдли, показывая испорченные зубы.
— Мне нечего вам сказать, и я не хочу разговаривать с вами.
— Есть много того, чего мы не хотим делать, а все же делаем, — усмехнулся Брэдли, посасывая сигару. — Если вы хорошенько подумаете, то поймете, что я могу доставить вам серьезные неприятности. Возможно, вы сделаете правильно, если выслушаете меня?
— Входите.
Брэдли вошел, осмотрелся и свистнул:
— Ну и ну! Кажется, вы преуспели. С того времени, как вы занимались фотографированием на улице, многое изменилось, не так ли?
— Говорите, что вы хотели сказать и убирайтесь, — проворчал Гарри.
Брэдли бросил шляпу на стол, устроился перед камином и задумчиво сказал:
— Клер способная девочка, но я никогда не думал, что она сможет добиться такого успеха. Квартира на Парк-Лейн? А ведь я ее подобрал на тротуаре…
Гарри сделал шаг вперед, чувствуя непреодолимое желание ударить Брэдли по морде.
— Спокойнее, малыш, — усмехнулся тот, осторожно отступая. — Не в ваших интересах ссориться со мной. Не забывайте об этом. Чтобы выкрутиться из неприятностей, в которые, как я предполагаю, вы попали, вам следует немножко пошевелить своими серыми клеточками. Поверьте мне. И знаете, вы выкрутитесь не сразу.
