Я кивнул.
— А откуда я могла ее взять?
Она встала с места, подняла руки над головой и медленно повернулась, описав полный круг.
— Вы видите какие-нибудь царапины?
— Нет, — откровенно сказал я, — и вот почему я собираюсь сидеть здесь и наблюдать за тем, как вы будете переодеваться.
Внезапно она буквально упала снова на стул и с минуту смотрела на меня какими-то пустыми глазами.
— Нет, вы не посмеете!
— Это сделает вместо меня полицейская надзирательница. Не сомневайтесь, вам этого не избежать, Анджела!
— Мужчины! — Это слово прозвучало у нее как ругательство. — Грязные, лживые, сластолюбивые существа, которые платят ненавистью за любовь, предательством за веру, насилием за…
— Что означала буква «J», объясните мне? — прервал я ее.
— Иезавель![3] — Она буквально плюнула в меня этим именем. — Если Каиново клеймо можно выжечь на лбу мужчины, тогда, подумала я, будет только справедливо, если найдется подходящее клеймо для такой особы, как она! Моя лучшая подруга! Даже в тот вечер она воображала, что обманывает меня и что я ничего не знаю про нее и Найджела! Думаю, она считала, что это будет забавно — провести ночь одним, без кавалеров, в пляжном домике. Вот почему она нарядилась в эти туфельки на высоченных «гвоздиках» — с них можно было начать разговор о причудах Найджела. Я не уверена, что в душе она не смеялась надо мной, когда мы ехали туда, да и в самом домике, когда мы остались вдвоем. Я не имела ничего против. Я знала, мое время придет. И оно пришло! Я здорово посмеялась, когда уложила ее на постель и всадила ей нож между ребер!
Она села очень прямо, на ее лице появилось выражение детского негодования, глаза засверкали.
— Элинор Брукс, — произнесла она тоненьким голоском, — была настоящей… — И она разразилась потоками грязной брани.
Когда через несколько минут приехали Полник и Кайли, за которыми плелся даже не бледный, а, скорее, зеленый от страха Лабелл, Анджела все еще продолжала сквернословить. Я нашел в шкафу какую-то накидку и набросил ей на плечи. Похоже, она даже не заметила, когда Полник взял ее за локоть и осторожно повел к двери. Возможно, потому, что уже в третий раз начала в подробностях описывать все многочисленные прегрешения Элинор Брукс.
Время близилось к одиннадцати, когда я возвратился на квартиру, где на кушетке сидело ослепительное видение с холодным непримиримым лицом.
— С возвращением, Эл Уилер, — проговорила она дрожащим голосом. — Я уж подумала, что вы умерли.
— Крайне сожалею…
Я осторожно опустился в кресло и повернулся к ней:
— Я просил Полника вам позвонить.
— Он звонил, — угрюмо сообщила она. — Могу повторить дословно: «Лейтенант велел сообщить вам, что он вернется часа через два, потому что поехал к стриптизерше».
Я заморгал.
— Дело обстояло не совсем так.
— Вы хотите сказать, что не ездили к стриптизерше?
— Нет, я ездил, но потому…
— Не беспокойтесь! — На губах у нее промелькнула улыбка. — Терпеть не могу дурацких объяснений. — Она чуть приподняла одну бровь. — Вы голодны?
— Умираю от голода, — обрадовался я. — Почему бы нам…
— Прекрасно! — Она удовлетворенно кивнула. — Я съела, сколько могла, паштета и даров моря, кстати сказать, крабы были превосходны, а остальное выбросила в помойное ведро.
— Выбросили? — Я оторопело посмотрел на нее. — А вы не вылили ли заодно и виски в раковину?
— Нет. — В ее голосе звучало искреннее сожаление. — Я как-то не подумала об этом.
Я прошел на кухню, обнаружил в столе кусок засохшего сыра и приготовил два больших фужера выпивки.
Увидев меня с моей добычей, Нэнси безмерно удивилась.
— Вы уверены, что сможете еще пить? — фыркнула она. — Насколько я понимаю, вы со своей стриптизершей уже проглотили несметное количество зелья?
Я сунул ей в руки бокал:
— Держите, вы, безработная колдунья.
В сапфировых глазах появилось удивление, и она молча взяла стакан. Я вновь уселся в кресло, проглотил почти полностью свою порцию и хмуро поглядел на нее.
— Я отправился к ней, к стриптизерше, чтобы арестовать ее за убийство Элинор Брукс, — произнес я как можно отчетливее. — Именно это меня и задержало. До этого у меня была куча самых невероятных развлечений в кладовой мистера Вагнера, включая встречу с одним типом, который вознамерился прикончить меня, и только чудо спасло мою жалкую жизнь. За все это время я не съел ни кусочка и не выпил ни одной капельки спиртного.
